Отец

Юрий Капитонович изо всех сил старался не показывать виду и по-прежнему с обожанием относился к своей любимице: интересовался, чем живёт вожатая, какие волнуют проблемы, и всегда вызывался помочь. Час истины наступил неожиданно, в самый, казалось, неподходящий момент: в день смерти учительницы по биологии Розалии Борисовны Толпыгиной, которая несколько лет была классным руководителем у Людмилы.

Она долго болела. Высокая, среднего телосложения, ходила по школе всегда с горделивым видом. В какие-то моменты ребята замечали, как у неё начинался нервный тик – непроизвольное судорожное подёргивание головой. В её сумочке всегда находились сердечные капли, по запаху ребята безошибочно определяли, когда «биологиня» принимала успокаивающее средство – «корвалол». Старшеклассники пользовались добротой учительницы. Мало, кто учил её предмет. Чаще всего урок превращались в очередной «классный час»: после занятий никому не хотелось оставаться в школе. Как ни пыталась Розалия Борисовна заинтересовать ребят, у неё ничего не получалось.

– Вот бы нам физика – в классные! – мечтали они.

На похороны учительницы Юрий Капитонович и вожатая приехали вместе. Розалия Борисовна жила недалеко от железнодорожной станции «Фаянсовая». Людмила глазам не поверила, увидев, как скромно жила их «классная». На стенах – полки с книгами, специальной литературой. В квартире стоял всё тот же, до боли знакомый, запах сердечных капель. Гроб с телом вынесли через окно – дверь оказалась слишком узкой. На кладбище несколько человек сказали много добрых слов об усопшей. Но запомнилась речь физика.

– Учитель должен любить своё дело и отдаваться ему без остатка. Розалии Борисовне это удалось.

Людмила не заметила, как покатились слёзы. И ей первый раз не было стыдно.

– Смогу ли я пожертвовать всем ради своей профессии? – спросила она себя.

В тот момент она ещё не знала ответа. Физик подошёл к ней незаметно, нежно коснулся плеча и, как обычно под очередным предлогом, предложил ей заехать в школу.

– Зачем это нужно учителю? – атмосфера прощания с «биологиней» сделала своё дело.

Минут через двадцать они уже шли по пустым школьным коридорам в направлении кабинета физики. Вдруг она почувствовала, как земля ушла из-под ног. Учитель поднял её на руки и … закружил. Людмила опешила от испуга. Но ей хватило сил вырваться.

– Всё равно тебя сильнее любить никто не будет! Ты – смысл моей жизни! – уже вслед уходившей девушке крикнул он.

Сбегая по ступенькам, девушка чуть не упала. Сердце билось через раз. Вечером, встретив Гену, забыла обо всём на свете. Однако слова физика запали в душу.

Приближалось время поступления в институт. Юрий Капитонович сделал очередную попытку уговорить любимую ученицу попробовать свои силы на физико-математический факультет.

– Я тебе помогу подготовиться! – предлагал он. – Ты знаешь основы предмета, много времени не потребуется?!

– Физика нравится, но связывать судьбу с цифрами не хочу, – категорично заявила Людмила.

Учитель расстроился – повод, который позволял ему видеться с вожатой, исчез, как снег в тёплый мартовский день. Он понимал: настанет время, и пути их больше не пересекутся, но, положившись на волю судьбы, предпринимать ничего не стал.

– Значит, так надо! – решил для себя физик, и снова у него на первом плане был учебный процесс.

Идея поступать в Брянский педагогический институт оказалась слишком назойливой. Людмила засыпала и просыпалась с мыслью: стоит ли жертвовать учёбой в северной столице ради любимого?

– Дочь – перед выбором! – догадался отец. – Пусть пробует! – решил он для себя. – Не поступит, тогда точно поедем в Ленинград!

Говорят, предначертанное судьбой, изменить нельзя, разве что внести коррективы. Сдавать вступительные экзамены Людмила поехала с Леной Захаренковой, которая училась в этой же школе и была на год моложе. Узнав, что вожатая собирается в Брянский пединститут, проявила интерес и почти каждый день навещала её в «Пионерской». Людмила, как и подобает будущему педагогу, охотно делилась с ней знаниями, подсказывала, какие темы по английскому языку следует готовить, на какие вопросы по русскому языку искать ответы. Имея опыт, пусть и не совсем удачный, в сдаче экзаменов, она предостерегала свою подопечную от ошибок. Каково же было удивление, нет, скорее всего, разочарование, когда Людмила узнала о том, что её землячка прошла по конкурсу на исторический факультет, а она – нет. По английскому языку, пусть и непрофильному предмету, Людмила получила четверку, Лена – «отлично». Неудаче дочери радовался только отец.

– Слава Богу! – сказал тогда ещё не верущий в Него Георгий Тимофеевич. – Нет худа без добра!