Читаем Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие полностью

Дорогая А.! Очень хорошо, что ты написала, и анализ состояния дала правильный. Это поможет тебе впоследствии лучше понимать и лечить других. Главное — научиться предугадывать, когда наступит угнетенное состояние. Ты уже как будто это умеешь. А второе — найти способы эту полосу переждать. Разумеется — способ индивидуальный. «Пустота» обусловлена временной «парализацией» ряда душевных механизмов. Можно перезимовать даже без лекарств. Некоторые люди заменяют их усиленной моторикой (длительными прогулками), другие — чтением легкой и увлекательной литературы, третьи — погружением в повседневные дела. Повторять себе: терпение, жди, выстой, это пройдет. Работает пока только периферия, не достигая до центра души (от этого раскола — чувство пустоты, объективно ложное). Потеря центра, естественно, и притупляет чувство Бога. Очень важно здесь сохранять в порядке хотя бы периферию (систему отношений).

Я сам очень не люблю опытов над животными. Но если их нельзя избежать, нужно стоять на мысли, что в «целом» творения они играют жертвенную роль в отношении к нам. Они наша пища и одежда, они же помогают нам лечить. Если бы не погибли тысячи мышей, собак и пр., погибло бы в мучениях куда больше детей и вообще людей[125].

Один из методов не отрываться совсем от источника — Иисусова молитва, повторяемая спокойно и долго. После этого что‑то прорывается, и мы вновь выходим к Свету.

И еще: переориентация с себя на других, на чувство ответственности, на желание помочь, облегчить, поддержать.

Знаю, как трудно применить это к близким, в частности, к папе. Но ты пойми: проходит то время, когда он был «папа», сильнее вас и т. д. Сейчас пришла пора отдать долг и самой стать «над ним», помогая ему выбираться из трудных состояний. Пусть «домашний пациент» — самый нелегкий, но что-то может получиться.

И еще совет: не анализируй себя, а упрощай схематически свои состояния, чтобы они были тебе ясны (пусть просто по «рабочей гипотезе»).

Помни, что дух (как бы его ни было «мало») не подвержен болезни, он стержень, который сохраняется всегда. Медленный рост духовной жизни сам по себе оздоровляет.

Храни тебя Бог.

Твой А. М.

[1980]

Дорогая А.! Конечно, в смысле карьеры иммунология — лучше. Ты сможешь уйти «в науку», писать диссертации, ставить опыты и пр. Но удовлетворит ли это тебя? Подумай. Невропатология, психиатрия сейчас людям нужнее. Ты по себе это знаешь. Что толку, если человек делает то‑то и то‑то, а душа у него в разболте? Думаю, что с годами психическая неустойчивость людей возрастет. Вот почему мне кажется, что линия на псих[отерапию] — хорошая. Кому ты будешь нужна, если займешься лаборат. наукой? Себе да своему шефу, да еще каким‑то отдаленным ученым. М. б., в конце концов что-то будет и для людей, а м. б., и нет. А тут всё реально и налицо. И подготовка имеет лишь два аспекта: работа с литературой и общение с людьми. Конечно, и там есть свои эксперименты, но они — особого рода. Кстати сказать, у нас в М[оскве] психотерапия поднимает голову и спрос на нее громадный (а врачей — раз, два и обчелся).

У тебя будет два преимущества. Опыт работы над собой и духовная жизнь, без которой с душой разобраться трудно. К тому же, помогая другим, легче будет помогать себе.

Привет папе и маме и «деткам». Для В. я постараюсь передать нужную книгу[126].

Твой А. М.

[1980]

Дорогая А., хотел написать тебе с М., но не успел, пошлю почтой. Начну с того, что очень рад тому, что ты находишь время написать мне. Это своего рода «отчет», он нужен не только мне, но и тебе. Что тебя хватает на полгода — не удивляйся. Это тоже срок немалый. Ты ведь в пути, в созидании, в становлении. Пока не пришло время помогать другим — учись помогать себе (в душевном смысле).

1. Делать островки духа среди моря — себя нужно просто заставлять. Это как закон, как неизменное правило жизни. Иначе — сама видишь — батареи быстро садятся. Мы же находим время для сна и еды. Так и тут — нужно неукоснительно встречаться с тишиной. Правило на всю жизнь. И хорошо немного вести дневник с оценками своей работы, отдыха, общения и уединения. Можешь, если тебе легче, писать его в виде писем мне.

2. Научную организацию труда легче всего наладить, планируя письменно на неделю вперед. Если будешь постоянно бороться за выполнение, постепенно втянешься. Но не перегружай программы. И не отчаивайся, если чего‑то не успела. Относись к этому полегче. Очень важно уметь отдыхать и экономить силы. Мама раньше справлялась, т. к. сил было больше. Вот и береги их и развивай, невзирая на все «циклы».

3. Поищи‑ка книгу В. Попова «Беседы о новой иммунологии». Очень занятно. А детская область у нас всюду в зачатке. Многое надо по интуиции, кое‑что у зарубежных есть. Важно читать по зоопсихологии, особенно обезьян. Там много важного для понимания психических механизмов ребенка (да и взрослого). То, что появилась практика, — это прекрасно. На сердечные нюансы не обращай внимания, это в порядке вещей. Только не перегрузись. Именно в практике увидишь, что т в о е, а что нет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее