Отец Григорий. Жизнь, посвященная Богу

У матушки от волнения стучало сердце, дрожали губы и руки. Отец Григорий еще что-то говорил ей, тихо и с убеждением. Постепенно страх стал отступать. Ей вдруг стало стыдно за то, что она думала об опасности в месте, которое само по себе хранит своей святостью.

Женщина, их сопровождавшая, очевидно, тоже переволновалась. Вскоре они вышли из пещер – совершенно в другом месте, в небольшую рощицу на берегу Днепра. Все молчали, осознавая происшедшее; женщины вспоминали исчезновение батюшки и его столь неожиданное возвращение, странный отсвет, в котором они видели незнакомую тень. Кто это был? Когда при дневном свете матушка взглянула на отца Григория, то увидела, что его синие глаза сияли, он был какой-то отрешенный, взгляд его отражал не земное, но небесное.

Пройдя через рощицу, они оказались на самом берегу реки. Темно-синие воды Днепра, синее небо, синие глаза батюшки, а наверху – возвышающаяся Лавра с горящими в заходящем солнце многочисленными золотыми куполами церквей. Они шли берегом реки к дому, где жила их гостеприимная хозяйка. Величественный Киев панорамой разворачивал перед ними свои богатырские плечи с позолоченными маковками-шлемами больших и малых городских храмов.

Спустя много времени мама несколько раз пыталась расспрашивать батюшку о его явном отсутствии в пещерах Лавры во время их паломничества и о таинственной тени, оказавшейся рядом с ним, но отец Григорий упорно твердил, что все это ей только показалось, или отмалчивался вовсе. Не знаю, рассказал ли он матушке со временем об этом таинственном событии. Может быть, и рассказал, но только матушка Нина умела хранить тайны…

В Кургане

В 1962 году архиепископ Свердловский Флавиан[22] назначил отца Григория настоятелем Свято-Духовской церкви в поселке Рябково города Курган.

Несколько месяцев прослужил батюшка в рябковской церкви, к тому времени уже «приговоренной» городскими властями к переоборудованию под кинотеатр. А вскоре верующим предложили новое место под строительство молитвенного дома в поселке Смолино, который и был возведен с Божией помощью трудами отца Григория и его духовных чад.

Отец Григорий и матушка Нина. Смолино, 1966 год

Престол нового молитвенного дома освятили в честь Святаго Духа. Из рябковского храма перенесли церковную утварь, иконы, богослужебные книги и священнические облачения, и богослужения возобновились. Много лет отец Григорий, окормляя созданный им приход, служил один. Он и строитель, и настоятель, и требный батюшка одновременно. Жизнь его была настолько спрессована во времени, что с новой силой звучит в его духовном дневнике тема значения и силы часа[23].

За всю свою жизнь батюшка, можно сказать, не имел полноценного отпуска. Он служил круглый год. Вставая в четыре-пять часов утра, батюшка готовил себя к Божественной литургии. Потом сразу же крещение, венчание, панихида… А в городе уже ждут его с требами. Сообщение с Курганом было тогда через поселок Восточный. Через Тобол[24] переправлялись в то время различными способами: и лодки, и плотики, иногда – мостки почти без перил. С требным чемоданчиком, со Святыми Дарами при температуре 25–30 градусов жары добирался батюшка в любую точку города и близлежащих поселков на общественном транспорте или пешком. Где-то ждали его на исповедь и причастие, где-то – на соборование, но как бы далеко и сложно ни было добираться, он никогда никому не отказывал. Домой приходил белее мела, чтобы сбросить насквозь промокшую одежду и… быстрее в храм ко всенощной. Только вечером он давал себе немного отдышаться, обдумать проведенный день и еще успеть подготовиться к следующему, такому же. Конечно, только Господь давал ему силы. Что такое отпуск, он просто не знал.

Отец Григорий, матушка Нина и дочь Ольга. Смолино, 1970-е годы

Смолино. Свято-Духовская церковь. Фото 1981 года

Лет тринадцать – пятнадцать батюшка жил такой напряженной жизнью. Но ему готовились новые испытания.

Свои трудности и переживания он тщательно скрывал, стараясь оградить близких от лишних волнений, но его душевная боль вылилась в стихи, вряд ли рассчитанные на читателя:

СЕРДЦЕ