Отец императоров. Книга 1. Дочь - повелительница Зари

       - Отлично, значит, и все двести наберёте! Да и у нас есть два десятка лучших бойцов королевства Салламбаюр. Завтра же к утру все они должны выстроиться на бранном поле, возле самой границы. Причём делать это с явным вызовом и наибольшим шумом.

       Побледневший наместник короля, подавил свой нервный тик и высказался довольно резко:

       - Господин граф! Мы не трусы, но погибать с полным бессмыслием мы не намерены.

       - А кто вам сказал, что вы будете погибать? - Семён встал и навис над столом, заодно и повышая свой голос. - Единственная задача всех двухсот воинов будет одна: не дать погибнуть мне! Или попросту прикрыть мою спину! А воевать с тысячным отрядом мечников буду только я один. И я надеюсь с ними справиться с помощью Сапфирного Сияния! Потому что я - Загребной!

       Минуты три никто не произнёс ни слова. Только недоверчиво переглядывались между собой, да покрывали свои лбы густыми морщинами. Первым заговорил, тщательно припомнив всю историю их похода по материку, майор Торрекс:

       - Вот теперь всё сходится! И ваше сражение с татями, и снятие засады! Как же я сразу не догадался?! М-да.... Старею.... Господа, смею вас заверить, среди нас не кто иной, как господин Загребной. Прошу любить и слушаться. А в завтрашнем бою я первым встану у него за плечами.

       Потом ещё кричали и спорили довольно долго, но в этих прениях Семён практически самоустранился. И так было понятно, что закованные в броню пешие воины для него не составят никакой опасности. И не спасут их ни огромные щиты, ни длинные, тяжеленные копья, которыми они могли бы с лёгкостью отбить нападение даже рыцарской конницы.

       Оставалось только распределить роли между всеми действующими подразделениями своей маленькой армии, и даже новый генерал не вырвется из демонической ловушки. Ну а тройка экипированных демонов отразит любые атаки на демоническом уровне.

       В итоге всё получилось гораздо лучше, чем было задумано. Лишь только двести воинов закончили строиться на огромном, не дающем неожиданного манёвра поле, как гремящее железом воинство экспедиционного корпуса перешло границу и ринулось в атаку. Видимо генерал был на седьмом небе от счастья, что удастся одним махом покончить с основным узлом сопротивления на границе. Поэтому и он сам чуть ли не в середине бравого воинства повёл свои полки в атаку.

       И когда между сходящимися линиями осталось всего лишь тридцать метров, над всем полем битвы разнёсся грозный рык генерала:

       - Растоптать их!

       Такая самонадеянность сыграла самую плохую службу. Потому что уже в следующий момент все передовые десятки тяжело вооружённых пехотинцев скрылись в зеленоватом пламени. А вот после них сразу же пострадал батальон арбалетчиков на которых с яростью коршуна накинулся Загребной. Именно этого момента ждали стоящие за его спиной защитники Салламбаюра. Над всем полем раздалось дружное и жуткое для врага скандирование:

       - За-греб-ной! За-греб-ной! - и так до самого финала бескровного боя. Но именно эти скандирования и оказались страшным оружием похуже самого Загребного. Потому что они посеяли в стане врага неожиданную панику. А паника эта привела к тому, что все воины стали плашмя падать друг на друга, если не хватало открытого пространства и вопить:

       - Сдаёмся!

       Как ни странно, но Сапфирное Сияние совершенно не уничтожало сдающихся солдат и столбы зеленоватого пламени сразу же сошли на нет. Разве что когда Семён стал приближаться к центру корпуса, где растеряно восседал на своём коне сам генерал в окружении своих нескольких младших командиров, возникла угроза новых сожжений. Но и генерал безграмотным глупцом не оказался. Он к тому временем вполне припомнил доносящиеся из центра материка слухи о страшном союзнике Сапфирового Сияния, да и к тому же лично только что увидел, как убивает само только приближение Загребного. Поэтому первым подал пример своим офицерам, бросив меч на землю и выкрикнув:

       - Мы сдаёмся!

       Его примеру не последовал лишь один особо глупый лейтенант. Он с грязными угрозами поднял для броска копье, пришпорил своего коня и понёсся на медленно пробирающегося среди распластанных тел Загребного. Понёсся и тут же благополучно ...сгорел. Причём вместе с лошадью. Оглашая замершие окрестности своим жутким воплем и запоздалым ржанием безвинного животного. Но, тут уже как говорится: дуракам беда, а умным наукам. После такого показательного самодурства, даже генерал без раздумий спешился, встал на колени и покорно склонил голову. Понимая, что лучше перестраховаться и без всяких сомнений обозначить окончательную сдачу, чем вызвать неосторожными или слишком гордыми движениями двоякое толкование своих действий.