Отец подруги

— Сделать тебе чай или кофе? — спрашиваю я, глядя на сидящего за столом Бориса. Сердце все еще бешено колотится, а губы не могут перестать улыбаться. Время, проведенное без него, было лишь подобием жизни, блеклой ее тенью. Стоило ему только появиться, как пустота внутри исчезла — словно потерянная часть души вернулась на место. Даже пол под ногами ощущается тверже и устойчивее.

— Сделай на твое усмотрение, — отвечает Борис и тоже улыбается. Я вижу это по углубившимся заломам вокруг его глаз и теплому мерцанию радужки.

— Тогда чай. Кофе ты наверняка в аэропорту выпил.

— Хорошо же ты меня знаешь.

Я киваю. Разумеется, я все о тебе знаю. С утра ты выпиваешь минимум две чашки американо без сахара, третью заказываешь по приезде в офис и еще пару-тройку выпиваешь в течение дня. Каждая мелочь, касающаяся тебя, имеет для меня значение. По-другому и быть не может, когда любишь.

Добавив в чай мяту с чабрецом по маминому рецепту, я выдвигаю стул и занимаю место напротив Бориса. От его пристального взгляда хочется отвести глаза. Даже странно, что после спонтанного секса в прихожей, я все еще могу смущаться.

— Так… Как у тебя дела?

— Я уже сказал, — говорит он предельно серьезно. — По тебе соскучился.

Чувство необъятного счастья распирает меня изнутри. Я ведь думала, что это конец. Что такой человек, как он, никогда не простит меня за отказ. Борис же соскучился настолько, что отложил все дела, которых у него в избытке, и приехал сюда.

— Я пыталась поговорить с мамой… — сама того не ожидая, выпаливаю я. — Пока безрезультатно. Но я что-нибудь обязательно придумаю… Обязательно.

Я пока сама не решила, что именно придумаю. Знаю только, что по своей воле больше никогда не расстанусь с Борисом. Он моя земля, мой воздух, еда, необходимая для того, чтобы жить. Короткого времени в разлуке хватило для того, чтобы понять: порознь мы быть не должны, даже несмотря на то, что мама по-прежнему против наших отношений. И то, что сейчас он здесь, сидит на нашей скромной кухне — лишнее тому доказательство. Я не могу выбирать между ним и мамой. Это все равно, что делать выбор между пищей и водой. В отсутствии чего-то одного, рано или поздно придет смерть.

— Чем без меня занималась? — спрашивает Борис, отчего-то решив не развивать щекотливую тему.

Я пожимаю плечами.

— Проводила время с мамой. Пыталась вернуться к учебе. Получалось из рук вон плохо, правда.

— Почему?

— Потому что без тебя я ни о чем толком думать не могла, — честно отвечаю я, глядя ему в глаза.

— Я остановился в отеле в пятнадцати минутах езды от вашего дома, — говорит он через паузу. — Буду рад, если завтра ты сможешь со мной пообедать.

— Ты надолго приехал? — тихо спрашиваю я, до ужаса боясь услышать ответ. Вдруг Борис скажет, что завтра ему нужно будет возвращаться в Москву, и я снова останусь здесь без него. Решение вопроса с мамой быстрым не будет.

— Зависит от обстоятельств, — загадочно произносит Борис и, отодвинув чашку, делает приглашающий жест рукой: — Иди сюда, малыш.

Мое тело, словно перышко, поднятое порывом ветра, взмывает вверх, в следующую секунду оказываясь у него на коленях. Уткнувшись носом в шею Бориса, я вдыхаю любимый запах, одновременно млея от ласковых поглаживаний. Даже хочется себя ущипнуть: это ведь не сон? Он действительно находится здесь и теперь у нас все будет хорошо?

Борис

Допив кофе, я выхожу в вестибюль отеля, где мне сообщают, что заказанная машина ожидает у входа. Поблагодарив администратора, я быстро иду к выходу. Сегодня опоздать никак нельзя — иначе есть риск сорвать весь план.

Отстояв в пробке, смехотворной по московским меркам, я прошу водителя заехать в уже знакомый мне двор. Часы показывают без четверти восемь — мы приехали как раз вовремя.

Разблокировав телефон, я еще раз смотрю на сообщение Соны, полученное вчера по возвращению в отель.

«Я снова чувствую себя счастливой. Не представляешь, как страшно было думать, что это конец».

Порой мне кажется, что она недооценивает моих чувств к ней. Будто до конца не верит, что я выбрал ее, и для меня все тоже серьезно. Наверное, все же слишком молода, чтобы понять, что кто-то, вроде меня, не станет намеренно усложнять себе жизнь ради простой интрижки.

«Доброе утро, малыш. Как спала?»

Секунд через десять телефон пикает ответным сообщением, прочесть которое мне не удается. В окне я замечаю знакомую фигуру в сером пальто, и, попросив водителя никуда не уезжать, спешно выхожу из машины.

— Ирина, можно вас на пару слов.

Мать Соны останавливается так резко, будто рядом с ее виском прогремел выстрел. Ее лицо, которое я привык видеть спокойным и отрешенным, сейчас излучает неприятие.

— По какому поводу? — холодно произносит она, крепче сжимая пакеты, которые держит в руках.

Если своим неприступным видом она пытается меня смутить, то зря. Если уж я бросил все и прилетел сюда, ей, как минимум, придется меня выслушать. По тому, что я видел в больнице, она вовсе не бессердечная сволочь, и едва ли ей наплевать на счастье собственной дочери.

— О Соне, разумеется. Здесь неподалеку есть кафе. Удобнее разговаривать будет там.