Отец республики. Повесть о Сунь Ят-сене

Галина Матвеева Отец республики. Повесть о Сунь Ят-сене

Поражение — ступень к победе

Итак, цель нашей революции —

добиться счастья для Китая.

Сунь Ят-сен

Глава первая КЛЯТВА

— Учиться медицине? Что за блажь! Неприбыльное это дело. Послушай моего совета, Вэнь, оставайся на Гавайях! Я ссужу тебе немного денег, помогу обзавестись собственным делом.

— Собственным делом, говоришь?

— Станешь коммерсантом. Разбогатеешь, как я. Значит, остаешься?

— Ни за что.

Задумавшись, Сунь и не заметил, как его подхватила шумная, говорливая толпа, и вскоре он понял, что попал на знаменитый Кантонский[1] рынок. Громкие споры, брань и смех здесь были пропитаны густыми, тягучими запахами пряностей, сои, кипящего масла, в котором шкворчало тесто. Сунь прошелся по рядам, с удовольствием разглядывая разложенные на лотках товары: фигурки из дешевого мыльного камня, вырезанные так тонко, что и человек искушенный не мог бы их отличить от благородного нефрита, разноцветные безделушки из простого стекла, раскрашенные перламутровые раковины, ожерелья из переплавленных янтарных крошек, мундштуки, выточенные из кусочков верблюжьей кости, атласные туфельки… Все это играло, переливалось в лучах заходящего солнца. Несмотря на предвечерний час, народу не убывало. Часто попадались люди, одетые в иностранную форму, чиновничью или морскую. С какой небрежностью они окидывали взором лотки и прилавки! С какой бесцеремонностью рылись в разложенных товарах!

Вот мимо Суня проплыла монахиня- католичка в огромном белом чепце. Рыхлый, небритый иностранец в пробковом шлеме, надвинутом на глаза, важно нес свой живот, не глядя на окружающих. Какой-то пожилой китаец замешкался, уступая ему дорогу, и человек в шлеме, выкрикнув грязное ругательство, дернул старика за косицу. Старик вскрикнул и закрыл лицо руками. В ту же минуту скуластый молодой парень, выскочивший бог весть откуда, налетел на иностранца, и они оба очутились на земле. Раздался пронзительный окрик полицейского. Сунь вздрогнул и опомнился. Оттолкнув чей- то стоявший па дороге лоток, он схватил парня за руку. Под ногами хрустнул пробковый шлем.

Они нырнули за груду картонных ящиков и, пробежав десяток шагов, очутились в узкой щели между домами. Метнулись в подворотню и оказались на заднем дворе лудильной мастерской. Ни слова не говоря, хозяин отворил им ворога. Теперь они были на улице. Крепко пожав Суню руку, парень исчез за поворотом. А Сунь долго не мог успокоиться. Проклятые цины[2]! По их вине иностранцам дозволено все — как в его родной деревне, так и по всему Китаю! Разве это справедливо?! Разве в жилах китайцев течет другая кровь? За что же нас бьют, попирают наше достоинство, обворовывают, хозяйничают на нашей земле?! Разве нас мало? Или мы слишком робки и не смеем ответить пощечиной на пощечину?! Как жаль, что этот парень исчез, не сказав своего имени…

Хотя Сунь живет в Гуанчжоу всего три недели, однако дела его складывались довольно сносно. Если не считать того, что от той небольшой суммы, которую ему нехотя выдал на дорогу брат, в карманах позвякивало всего несколько медяков. Но это пустяки! Главное — доктор Керр не только согласился принять его в школу при английском госпитале, но и дал ему возможность немного заработать.

Однажды, дней через пять после случая на рынке, Сунь, как обычно, перебирал на кухне рис. Глядя на его ловкие пальцы, доктор Керр сказал:

— Такое усердие достойно поощрения. Сегодня, пожалуй, я разрешу вам, Сунь, перемыть мензурки в лаборатории — там их скопилось уже достаточно. Лабораторией оказалась тесная клетушка, раза в три меньше кабинета доктора Керра. В ней едва помещались два некрашеных деревянных стола со стойками, уставленными медицинским стеклом.

За ближайшим столом, спиной к двери, сидел паренек и смотрел в микроскоп. Он обернулся на звук шагов. Горячий блеск черных глаз показался Суню знакомым. Где он видел этого человека? Но тот уже вскочил ему навстречу.

— Нет, это невозможно! Ты здесь?! — Он крепко сжал руки Суня. — Спасибо тебе! Тогда, на рынке, я изрядно растерялся, и если бы ты не помог мне бежать, не сидел бы я сейчас здесь.

— Да уж, от полиции добра не жди. Она защищает кого угодно, но только не соотечественников, — проговорил Сунь, несколько обескураженный неожиданной встречей. — А что ты тут делаешь?

— Учусь в школе при госпитале почтеннейшего доктора Керра. А ты?

— Представь себе, и я тоже. Правда, я толком еще не начал.

— Почему?

Сунь только махнул рукой.

— А, не на что, — догадался парень. — Ну, это поправимо. Знаешь, миссионеры иногда платят стипендию способным ученикам. Так что, если постараешься… А почему это ты решил стать врачом?