Отголоски прошлого

— Ишь ты… А ведь дело говоришь, — одобрил боцман, слегка удивленный неожиданным откровением.

— Ну, я ж не враль какой-нибудь… Слышь, Кайрил, а что такое «бламанже»? Звучит очень… развратно.

— А, хрен его… Просто слово красивое…

Вдруг сверху раздался один пронзительный, подозрительный звук, заставивший всех насторожиться и выбежать на палубу — в воздухе словно лениво щелкнули огромным кнутом. Это, не выдержав натяжения, лопнул один из тросов такелажа. Несколько человек от неожиданности повалились навзничь на палубу, кто-то что-то выкрикнул, а обрывок пенькового каната завис в воздухе, извиваясь змеей. Два молодых матроса, одним из которых был Армин, усердно замаливавший свои прошлые грешки и старавшийся заработать капитанскую благосклонность, полезли на рею, чтобы поскорее устранить неполадку, но высота для этого оказалась недостаточной. Первый парень растерянно перевел взгляд вниз, на мастера парусов, который руководил ими через мать-перемать, а Армин, не дожидаясь команды, полез по вантам еще выше, повиснув едва ли не на одной руке и опасно раскачиваясь на ветру.

— Да он же сорвется!.. Всмятку, бл… — заорали внизу, но мальчишка упорно продолжал начатое.

Едва не осуществив самый неблагоприятный прогноз, он поймал конец троса и тут же вцепился в него обеими руками, и только тогда уже полетел вниз. Сопротивление просмоленного каната позволило ему приземлиться на ноги, но удержать его в таком натяжении было невозможно, и паренек заскользил по палубе босыми пятками. Но его тут же обхватили за пояс, а потом еще несколько пар рук помогли юнцу совладать с такелажем. На этот раз обошлось без жертв, и старшие моряки даже не могли сразу определиться, хвалить героя или влепить ему за это пару хороших подзатыльников. Решили остановиться и на том, и на другом, относительно мягко увещевав Армина подобные подвиги больше не повторять без крайней на то необходимости.

На следующий день с самого утра задул резкий, порывистый норд-ост, шторм был крепок ровно настолько, что капитан сочла небезопасным загонять впередсмотрящего в «воронье гнездо» и сама осматривала берег в трубу с таким подозрением, словно он каждый час должен был менять свои очертания. А еще девушка периодически поглядывала назад, где в пределах видимости маячили паруса Хельмута Пратта… честно говоря, она не так уж сильно пеклась о судьбе «коллег» и если бы пираты нечаянно потерпели крушение, Шейла бы не сильно огорчилась. Карта-то все равно у нее. Об этом, наверное, и Хельмут периодически вспоминал, отчего капитанше должно было икаться… Так что этой заботой она скорее просто успокаивала свою совесть. А пейзаж за бортом постепенно менялся в очень приятную сторону. Порядком надоевший туман никуда не исчез, но теперь в нем играли тонкие солнечные лучи, а черные скалы, стеной заслонявшие горизонт с одной стороны, понемногу отступали. Даже дышать, казалось, стало свободнее. Видимо, сложные маневры увенчались успехом…

— Прошли? Мы уже сделали это??? — с юношеским… да что там, почти с детским нетерпением поинтересовался Ларри, он уж и обрадоваться успел. Знал бы он сейчас, как по-дурацки выглядит его поведение со стороны… — Какое…

— Нет! — резко оборвала его капитанша, приложив ему палец к губам. — Молчи пока, еще не время! Какой же ты наивный… Но это не твоя вина, поначалу все так себя ведут, я тоже такой была. — Она убрала руку и возложила ее на рулевое колесо, а доктор уже почувствовал себя слегка пристыженным, но еще не знал, за что именно ему должно быть стыдно, и ждал объяснений. — Ты знаешь, почему мыс назван Рогатым?

— Потому что он очень опасный?.. — ответил рыжий и тут же задумался о том, причину он сейчас назвал или все-таки следствие. — Если его назвали в чью-то честь, то вряд ли этот кто-то был добрым и хорошим… — но почему бы не быть какому-нибудь «Копытному» или «Хвостатому» мысу… И тут его осенило. — Карта! На карте он выглядит словно… расщепленный.

— Именно! — Шивилла тем временем уже переложила руль, а матросы по команде ставили блинд-парус. — Вот уж не знаю, какая сила и в какие древние времена расколола этот клин надвое, но в этом и заключается основная опасность. Неопытные моряки слишком рано начинают ликовать и расслабляться, не видя за первым «рогом» второй, они продолжают идти прежним курсом, а когда замечают опасность, становится уже слишком поздно. Не один корабль разбился об эти скалы на полном ходу… На дне здесь останков должно быть больше, чем песка и камней, возможно, есть там даже галеоны из серебряных и золотых караванов… Представляешь, сколько сокровищ лежит под этими утесами? Жаль только, что их уже никто и никогда оттуда не достанет.