Отягчающее обстоятельство (СИ)

Разговор оказался трудным и мучительным для обоих, хоть Любаша и обмолвилась, что ей уже не больно. Внешне она сохраняла спокойствие, но внутри всё переворачивалось. Да и как иначе, шутка ли, больше 18 лет вместе?

Многое было пережито за эти годы, но они выстояли и всё преодолели во многом благодаря поддержке друг друга. Даже самые страшные невзгоды легче перенести вместе, нежели делать это поодиночке.

Казалось бы, живи да радуйся, семья не бедствует, дети выросли, оба ещё молоды, в самый раз пожить для себя. Но нет, видно судьбе было угодно, чтобы они разошлись, как в море корабли.

Возможно, Геннадий не выдержал испытание медными трубами, когда возгордился, приписывая все заслуги по процветанию компании себе? Кто знает, что ещё он мог наговорить Галине в пылу страсти?

Любаша смотрела на мужа и искренне не понимала, как так вышло, что она до последнего ничего не замечала? Генка поди потешался, когда говорил, что по-прежнему её любит и благодарен Богу за такую жену.

А сам проводил время с любовницей, этой самой Галиной. Люба всё-таки не удержалась и навела о ней справки. Женщина работала у них не так давно, чуть больше полугода. С прежнего места работы уволилась из-за переезда в Тюмень.

В компании как раз освободилась вакансия экономиста, прежняя служащая ушла в декретный отпуск. Нареканий по работе Галина не имела, была исполнительна и трудолюбива. Надо сказать, даже чересчур, раз помимо работы успевала крутить шашни с шефом.

На самом деле любовнице мужа вовсе не 30 лет, а все 35. Тут бы Любаше насторожиться, всё-таки Галина солгала, но она посчитала, что в этом нет ничего странного. В конце концов, многие женщины убавляют свой возраст. Даже если 35, это всё равно гораздо меньше, чем 48.

— Скажи хоть что-нибудь, или тебе настолько всё равно? — спросила Люба, не выдержав тягостного молчания.

— А что тут скажешь? Виноват, было, не отрицаю, — ответил Геннадий, махнув рукой.

— Хорошо, что не отрицаешь. Но, помнится, мы договаривались, что если вдруг так случится и кто-то из нас разлюбит, мы будем честны друг с другом и прямо об этом скажем.

— Так в том то и дело, что я тебя по-прежнему люблю и не хочу терять.

— Гена, хватит держать меня за дуру. На протяжении полугода ты имел связь на стороне, дошло уже до того, что твоя любовница забеременела, а ты всё нюнишь про свою мифическую любовь.

— Какие полгода? Ты о чём, Любаша? У меня с ней было только один раз и это случилось чуть больше месяца назад, после корпоратива в честь годовщины создания филиала. Ты ещё не захотела идти со мной, а потом не приехала, чтобы забрать с праздника, хотя мы с тобой об этом договаривались.

— Да, ты тогда заявился посреди ночи и был сильно пьян. Теперь-то мне понятно, где ты был на самом деле, — устало произнесла Любаша.

— Если бы ты за мной приехала, ничего бы этого не было.

— То есть я ещё и виновата в том, что ты не удержался от соблазна завести интрижку с подчинённой?

— Нет, я неправильно выразился. Ты вообще ни в чём не виновата.

— И на том спасибо. А что касаемо почему я не пошла на праздник и потом не приехала за тобой, так ты же помнишь, как болел Севка? Он весь горел, температура под 40, как я могла его оставить?

— Помню, но я так ждал твоей поддержки. Ты ведь знала, что для нас обоих это важно?

— Знала, но здоровье ребёнка важнее.

— Какой он ребёнок? Всеволод уже взрослый и самостоятельный, таблетку он мог бы и без тебя выпить.

— Для меня мои дети всегда будут детьми, вне зависимости от возраста. Жаль, что для тебя мой сын оказался чужим.

— Ты о чём, Люба? Севка и мой сын тоже, я переживаю за него не меньше тебя.

— Ага, настолько сильно переживаешь, что рассказываешь по пьяни своей любовнице, как женился на мне из милости, только потому, что пожалел беременную брошенку?

— Никогда и никому я такого не говорил и не скажу, каким бы пьяным ни был. Ты же знаешь, что я вообще пью редко? Да, я оказался не таким святым, как тебе бы этого хотелось, но не приписывай мне лишнего, Любаша.

— Да ничего мне не хотелось, не нужна мне твоя святость. Просто я думала, что заслужила искренности и честности с твоей стороны. Ну полюбил другую, так бывает, против этого я бессильна. Но нет, ты повёл себя, как последняя скотина, полгода наставляя мне рога.

— Ещё раз повторяю, у меня если и было что с Галиной, то только один раз. И, если хочешь знать, я вообще ничего не помню.

— Пить меньше надо. Она что, силой тебя на себя затащила? Ты смешон и жалок. Вместо того, чтобы поехать домой, ты поехал в дом к чужой женщине и оказался в её постели.

— В том-то всё и дело, что я поехал домой. Галина была единственная, кто в тот вечер не пил, она и предложила меня подвезти. Моя ошибка была в том, что я согласился, вместо того, чтобы вызвать такси.

— А в дороге ты конечно же спал и только поэтому не заметил, что она привезла тебя к себе домой, в однокомнатную квартиру, а не в наш частный дом?

— Всё было не совсем так. В дороге Галине позвонила соседка и сказала, что та её заливает. Она не знала что делать и где на ночь глядя искать слесаря, вот и попросила меня помочь.