Отягчающее обстоятельство (СИ)

Постепенно всё наладилось, Люба благополучно ушла в декрет и смогла спокойно доносить ребёнка. В положенный срок она родила здорового мальчика. Геннадий не ошибся в своих прогнозах.

После родов Любаша было заикнулась о тесте ДНК, на случай, если муж всё ещё сомневается в своём отцовстве, но Геннадий не согласился. Да в этом и не было нужды, ребёнок получился копией своего отца. Малыша назвали Владимиром.

Какое-то время Геннадию пришлось жить на два города, он часто ездил в командировки. Позже, в Тюмени открылся филиал компании, руководство которым полностью легло на его плечи, благо, здоровье больше не беспокоило, а сердце работало, как часы.

Гена хорошо понимал, что жив и здоров только благодаря жене. Ради него Люба пошла на сомнительную сделку с бывшим мужем, иначе денег было просто не достать. Денис помог и дал нужную сумму на операцию, но только в обмен на установление отцовства.

Именно это и стало яблоком раздора между любящими супругами. Дошло даже до того, что Гена уверовал в то, что жена ему изменила и стала любовницей Дэна, ведь, как известно, старая любовь не забывается.

Любаша несомненно любила первого мужа, и даже очень. Ради того, чтобы сохранить семью, она была готова простить измену. Как и многих женщин, её пугал развод и неопределённое будущее.

Она изо всех сил цеплялась за свой брак, переступила через свою гордость, унижалась, закрыв глаза на многое, но ничего не вышло. Не зря говорят, что разбитую чашку не склеишь. Люба надеялась, что сможет удержать мужа ребёнком, но беременность лишь ускорила расставание.

Денис всё равно ушёл, поверив досужим сплетням соседа, и отказался признать ребёнка своим. Именно это отрезвило Любашу и заставило взглянуть на него другими глазами.

Любовь растаяла, как дым. Она заставила Дениса подписать у нотариуса отказ на ребёнка и уехала, решив начать жизнь с чистого листа. Встреча с Геннадием стала судьбоносной. Новые чувства пришли на смену старым.

Люба перестала цепляться за своё прошлое и выкинула бывшего мужа из головы, так же, как это сделал он, когда променял семью на любовницу. Дэн ещё не знал, что жить ему оставалось чуть больше трёх лет.

С момента встречи с Дианой мужчина был обречён и неуклонно шёл к своей гибели. За три года он многое переосмыслил и понял, что натворил, но уже было слишком поздно.

Перед смертью мужчина успел признать сына и оставил ему всё своё имущество. Всеволод ничего об этом не знал, для него отцом был Геннадий, который одинаково любил всех детей и к Севке всегда относился как к своему сыну.

Они с Любой собирались рассказать мальчику правду, но только после наступления совершеннолетия. Но ему обо всём стало известно, причём совершенно случайно, от посторонних людей. В то время он как раз гостил у бабушки с дедушкой.

Всеволоду уже исполнилось 15 лет, самый сложный возраст с точки зрения педагогики. Внешне он был похож на мать, но когда вступил в пубертатный период, стал меняться.

В подростке ярко проступили черты и характер Дениса. О том, что Геннадий ему неродной, он узнал от соседского пацана. Тот слышал, как родители обсуждают, насколько сильно Сева похож на своего родного отца и рассказал об этом другу.

Поначалу Севка не поверил и расквасил приятелю нос, потом стал искать доказательства. Порылся в фотоальбоме бабушки, потом в коробке с документами, но там всё было чисто. Он не унимался и всё-таки нашёл, что искал.

В большом конверте, спрятанном в старом чемодане, лежали свадебные фотографии. На них мать стояла рядом с каким-то хмырём, на которого Севка и правда был очень похож.

Какое-то время он скрывал, что обо всём знает, но с тех пор замкнулся в себе. Отношения с родителями испортились, мальчик грубил старшим, перестал учиться и совсем отбился от рук.

На все увещевания матери лишь усмехался и дерзил, а однажды пришёл домой выпивши. Люба учуяла запах и прямо с порога устроила ему разбор полётов. Севка значительно обогнал мать в росте и возвышался над ней, презрительно кривя губы.

— Ты что напился? Совсем с ума сошёл? Тебе же всего 15, на улицу больше ни ногой, теперь только школа и дом.

— И кто мне это запретит? Ты что ли?

Услыхав, как сын разговаривает с матерью, изумлённый Генка вышел из комнаты и схватил его за шкирку:

— Это что ещё за новости? Ты что, пьян? Немедленно извинись перед мамой и отправляйся спать, пока я тебе не навалял. Завтра поговорим о твоём поведении.

— Ещё чего, не собираюсь я ни перед кем извиняться. И вообще, ты кто такой, чтобы мне указывать?

— Я пока что твой отец, сопляк.

— Вот именно, пока что. Ты мне нет никто и звать тебя никак.

Геннадий не выдержал и дал Севке хорошего тумака, впервые подняв руку на сына. В ответ тот полоснул его ненавидящим взглядом и процедил сквозь зубы:

— Ну, давай, бей, не своё, не жалко.

— Сынок, ты что такое говоришь отцу? — прикрикнула Люба.

— Да какой он мне отец? Пусть воспитывает своих родных детей, а меня не трогает. Отпусти, сказал.