Откатчики. Роман о «крысах»

Подъехал к Шереметьево. Оставил ключи в «Мазде», все равно больше не пригодятся. Загрузил свой дорогостоящий багаж на тележку и бережно покатил ее перед собой. Зашел в здание аэровокзала и подошел к огромному табло «Вылет-Прибытие». Регистрация на Лондон началась полчаса назад, и он поспешил занять очередь в «зеленый коридор» таможенного досмотра. Лысого великана, и впрямь имеющего сходство с Розенбаумом, он заметил сразу. Его трудно было не заметить. Верзила стоял за стойкой и, изредка задавая проходящим дежурные вопросы о наличии валюты и прочего запрещенного к вывозу таможенного списка, напряженно смотрел по сторонам. Наконец он увидел Геру и на глазах стал еще более скованным, как будто все его нервы разом намотали на какой-то барабан, натянули их до предела, вот-вот порвутся. Гера, наоборот, обрадовался таможеннику, как старому другу. Еще пять шагов до черты таможенной зоны, четыре, три…

Последовавшие за два шага до черты события произошли настолько стремительно, что на их описание уйдет больше времени. Перед Герой оставалось всего два человека, когда «Розенбаум» внезапно вышел из-за стойки, перекрыл вход с помощью металлического заграждения и быстро удалился в неизвестном направлении. Гера даже не успел удивиться его неожиданному поступку, как почувствовал, что в его руки почти одновременно с разных сторон намертво вцепились чьи-то сильные пальцы. Он с испугом резко обернулся вправо и увидел, что рядом с ним стоят несколько человек из службы безопасности «Юксона» и один из них – это именно тот, что железной хваткой держит его руку. Повернув голову влево, он, уже близкий к потере сознания, увидел ухмыляющееся лицо Ракова, держащего его за другую руку, и рядом с ним троих жлобов из службы безопасности «Патиссона». Обе эти группы с удивлением, смешанным с нескрываемой неприязнью, враждебно глядели друг на друга.

– Вы кто такие?

– А вам какого лешего здесь надо?

– Рот закрой свой. Это наш клиент.

– Да, конечно! Ваш! А коко не хохо?!

– Слышь, ты, пидор, ты за базаром следи. Мое коко тебе в рот не влезет! Сказано было: а ну быстро отпусти его! Этот крендель едет с нами!

– С какой такой радости?

– С той радости, что у нас к нему вопросы!

– А кто вы такие? – Раков решил не сдаваться.

– СБ «Юксон». А ты кто такой?

– Кто? Эсбееее?! Ха-ха-ха! Да вашего черта днями закрыли, а вы все ерепенитесь, шныри. Сами скоро будете из параши тюремной баланду лакать и за кружевными занавесочками на нарах полеживать, голубки.

– Что?! Что ты сказал, сука!!!

В этот момент у того, кто держал Геру за правую руку, сдали нервы. Он одним быстрым движением выдернул из-за пояса пистолет и направил его Ракову прямо в глаз. Толпа зевак, собравшаяся вокруг, при виде пистолета бросилась врассыпную. Тем временем один из жлобов Ракова тоже вспомнил про свою пушку и, решив, что его шефу угрожает смертельная опасность, выстрелил первым. Пуля вжикнула у Геры над ухом и достигла цели. Герина правая рука оказалась свободной. Он дернул левой рукой, вырвался и бросился бежать к выходу, услышав за спиной еще несколько выстрелов подряд. Ему навстречу уже бежали трое милиционеров, но на Геру они никакого внимания не обратили, а, на ходу вырывая из кобур оружие, бросились к эсбэшникам-ковбоям. Всего этого Гера уже не видел, он выбежал из стеклянных дверей аэропорта и, вспомнив про синюю машину, рванул к ней, как вдруг самый милый голос на свете окликнул его:

– Герочка, милый, как хорошо, что я не опоздала.

Он остановился, как вкопанный. Настя стояла возле своей машины, багажник был открыт, и она держалась за ручки стоящей в багажнике дорожной сумки.

– Настя! Ты! Откуда! Господи! Быстро в машину!

– Как в машину?! Зачем в машину?! Я приехала к тебе, я люблю тебя и хочу улететь вместе с тобой!

– В машину!!! Быстро!!! – Он проорал это так страшно, что Настя, ничего не спрашивая, захлопнула багажник и быстро скользнула за руль. Герман сел рядом, отдуваясь, пот заливал ему глаза.

– Настенька, умоляю тебя! Все вопросы потом! Сейчас главное – быстрее уехать отсюда! Меня хотят убить!!!

Настя рванула с места, машина полетела к пандусу.

В этот самый момент из стеклянных дверей зала вылета Шереметьево-2, ковыляя, вышел окровавленный Раков. Он шел, и на лице его застыла мрачная решимость Терминатора. Простреленную левую ногу он подволакивал за собой, держась рукой за бедро. В правой руке его был зажат пистолет. Увидев, что Гера прыгнул в машину, Раков, сделав нечеловеческое усилие, встал на левое бесчувственное колено, поднял пистолет обеими руками, прицелился в стремительно удаляющийся автомобиль и выстрелил. Увидев, что машина продолжает двигаться дальше, взвыл и принялся целиться еще раз, но упал, сраженный выстрелом милиционера из охраны аэропорта.

Настя миновала шлагбаум на выезде с территории Шереметьева. Свернула влево и понеслась в сторону Лобни по окружной дороге. При повороте она нарушила правила, наехав на сплошную линию дорожной разметки, и сидевший в здоровенном патрульном «Форде» толстый и добродушный майор Давыденко ткнул локтем своего зевающего напарника: