Откатчики. Роман о «крысах»

– Ага, – Андрей немного повеселел, – тебе дай волю, ты бы меня в бронированную камеру посадил и вокруг минное поле устроил, чтобы самому спать спокойнее. Брось! Должна же у меня быть хоть какая-то личная жизнь Я олигарх? Олигарх. Должны у меня быть свои причуды, в конце концов! Дайте мне возможность побыть собой и вспомнить молодость, когда не возил меня по Москве броневик, а я с рюкзачком и студенческой стипендией в кармане ездил на троллейбусе! Давай своих чеченов, короче говоря.

– Слушаюсь. Только в следующий раз, хотите вы этого или нет, я следом за вами пошлю «топтунов»! Вы их даже не заметите, а вот они за вами присмотрят! – выпалил Палыч и положил трубку.

После этого телефонного разговора и впрямь прошло не больше тридцати минут, как вдруг перед Андреем и Герой появился, словно из воздуха материализовавшийся, пожилой, небольшого роста, подтянутый и одетый во все черное, похожий на угрюмого гробовщика человек. Он назвал свое имя и пригласил приятелей следовать за ним.

На улице стоял «Mercedes Jong» белого цвета, с вызолоченными колесными дисками, молдингами и шильдиками. На стеклах, включая лобовое, черная глухая тонировка. Гере стало не по себе, и, взглянув на Андрея, он увидел, что олигарх испытывает похожие чувства. Тем не менее, отступать было некуда, да и Палыч рекомендовал именно этого угрюмого черного человека.

Все трое разместились в просторном салоне лимузина. На переднем сиденье рядом с шофером сидел очень крепкий парень с выкрашенными в белый цвет волосами, в таком же черном костюме и в наглухо застегнутой черной рубашке. Он мрачно представился как Котик. При других обстоятельствах Гера бы расхохотался, услышав такое прозвище, но сейчас у него не было ни малейшей охоты смеяться.

Тем временем Мовлади заговорил:

– Можете называть меня Вадимом. Русские всегда называли меня Вадимом, вот и вы меня так зовите. Договорились?

Андрей и Гера синхронно кивнули.

– Мы с вами сейчас покатаемся по городу, вы мне покажете место, где с вами произошло это, эта… – Вадим замялся, – эта неприятность. Из машины выходить не надо. Мы сами все сделаем и перед вами отчитаемся.

– А вы в курсе… – начал было Андрей, но Вадим прервал его коротким жестом руки.

– В курсе. Мне Палыч обо всем рассказал. Поехали! – скомандовал он водителю. Лимузин плавно тронулся и выехал на одну из городских улиц.

Несмотря на то, что ни Андрей, ни Герман не страдали пространственным идиотизмом и зрительная память у обоих была нормальная, но вспомнить, где именно находился тот самый кабачок с пертуссином и хитрым тараканоподобным сутенером, они никак не могли. Вот-вот им уже казалось, что все приметы сходятся и «вон за тем поворотом как раз будет та самая улица», но за поворотом оказывалось нечто совершенно незнакомое и неожиданное: пустырь, рынок, больница, словом, все, что угодно, но только не искомое ими «хитрое» заведение с черным ходом.

Только к вечеру, когда короткие южные сумерки почти закончились, они выехали на совершенно пустынную улицу, а вернее, небольшой и мрачный переулок, где словно в фильме про Бэтмена все было затянуто каким-то туманом, немногочисленные окна домов были закрыты ставнями, а из-под мусорных баков изредка поблескивали глазами не то кошки, не то крысы, не то и те и другие вместе.

– Вроде здесь, – в какой уже раз, но с большей уверенностью выдохнул Герман. – Во всяком случае, очень похоже. Надо выйти из машины, а то я так не могу с уверенностью сказать, что это та самая улица.

Бывший сослуживец Палыча приказал остановиться. Вчетвером вышли из автомобиля. Водитель остался за рулем и не глушил мотора. Он включил дальний свет и напряженно всматривался в уличный туман.

Котик откровенно извлек из кобуры под пиджаком огромный никелированный пистолет и пошел впереди, картинно сжимая опущенное стволом вниз оружие двумя руками. За ним двигались оробевшие Герман и Андрей, а замыкал процессию сухопарый Вадим, вооруженный любимым оружием гангстеров и террористов – автоматом «узи». Они прошли примерно половину улицы, и Герману уже стало казаться, что не отсюда они с Андреем начали свой позорный путь замотанными в простыни, как вдруг неожиданно справа послышался шум движения, какие-то возгласы на непонятном языке. Чеченцы мгновенно отреагировали: вскинули свои стволы и направили их на стену дома, где обнаружилась та самая неприметная дверь. Именно из-за нее и доносились звуки речи, по-видимому, отборной брани, если судить по темпераменту и рычанию, с которыми она исторгалась из чьей-то глотки.

Изнутри по двери последовал мощный удар, от которого она распахнулась настежь. Картина, представшая перед ними, была настолько смешной, что чеченцы опустили свое оружие, и вся четверка мстителей разразилась громовым хохотом. Даже невозмутимый Вадим не удержался и прыснул, что называется, «от души».