Отказать Пигмалиону

Она полюбила этого человека, и любовь «выстроила» ее душу, точно так же, как когда-то музыка. Чувство заставило стать счастливым прагматиком. «Хорошо бы встретиться с ним на этой неделе!» – думала она и перекраивала свой обычный распорядок. И она сама себе даже не удивлялась, ей было некогда следить за собственными внутренними переменами. Аля, торопясь, переживала свое чувство – так насыщаются голодные, так пьют испытывающие жажду. «Вот так выходят замуж! А мама мне предлагала Сергея Фомича!» Пребывая в восторженном состоянии, Аля гнала от себя мысли о том, что в случае замужества придется открыться матери. «Ну, если мама хотела меня в восемнадцать лет сосватать за учителя музыки, не думаю, что она удивится, что я хочу выйти замуж за своего любовника. Во всяком случае, это логично!» – смело рассуждала Аля. Но в минуты здравомыслия молила бога о том, чтобы об их отношениях никто не узнал.

– Я бы не хотела, чтобы между нами что-то произошло. И не хочу, чтобы кто-нибудь узнал…

– Я тоже не хочу, – перебивал сразу он, а потом добавлял: – Я всегда завидовал талантливым людям. Они душевные неурядицы превращают в искусство. Это удел всех одаренных людей. Заметь, остальным намного тяжелее приходится в подобных ситуациях. Ты любишь меня?

– Да, думаю, да.

– И не оставишь меня?

– Думаю, нет…

– Хотелось бы верить…

– Какой мне смысл врать?

– Ты не врешь, тебе может казаться. Быть может, ты вовсе меня не любишь.

Аля задумывалась. Мужчина, который ей об этом говорил, был старше, опытнее. Скорее всего, он пережил немало таких романов. А вот сейчас он с ней. Что стало с теми женщинами? Они его бросили, или он их оставлял? Аля мучилась от желания расспросить о прошлом.

Шум воды прекратился, открылась дверь, на мгновение выжелтив светом часть помещения. Вместе со светом проник терпкий запах мужского одеколона.

– Ты не спишь? – Мужчина откинул одеяло и лег рядом с ней.

– Не сплю, я вспоминаю, как ты привел меня сюда в первый раз. – Она повернулась к нему лицом.

– И как тебе эти воспоминания? Чувства сожаления нет?

– Нет, – просто ответила она и обняла его за шею. – А ты не жалеешь?

– Как ты можешь спрашивать об этом? Я только боюсь одного.

– Чего же?

– Что кто-нибудь узнает о нас.

– Ты стесняешься отношений со мной?

– Нет, я боюсь, что тебя отнимут у меня.

– Не думаю, что это у кого-нибудь получится…

– Ты не знаешь, что такое мнение! Мнение друзей, мнение родителей.

– У меня только мама.

– А с отцом ты общаешься?

– Я даже не знаю, кто он. Мы о нем никогда не говорили, думаю, что маме это было очень неприятно. Я с некоторых пор не верю в зов крови. Если ты никогда не видел человека и даже не представляешь, что он из себя представляет, как ты его можешь полюбить? Это же невозможно. Любопытство, интерес – вот, пожалуй, и все.

– С одной стороны – сожалею, что ты никогда не видела своего отца, – мужчина притворно вздохнул, – а с другой… С другой, это немного успокаивает. С одной мамой нам будет справиться проще.

Аля рассмеялась:

– Это вряд ли. Мамин характер – страшная штука. Но попробуем побороться. Один раз я уже победила. Когда согласилась приехать в Зальцбург. Хотя, как себе представлю, что мама узнает о нас…

– Пока нас никто не рассекретил, а мы уже встречаемся…

– Год и восемь месяцев, – улыбнулась Аля, – а никто до сих пор ничего не узнал…

– И все равно что-то надо делать.

– Ты противоречишь сам себе…

– Нет, я боюсь, что отнимут, я боюсь, что ты уйдешь, не выдержав всей этой конспирации, я боюсь, что лишаю тебя свободы. Свободы выбора. Ты очень талантлива, а у талантливых людей должно быть ощущение свободы. Порой я думаю, что у меня нет никаких прав на тебя. Что я – преступник, похищающий у тебя будущее.

Аля молчала. Ей не хотелось обо всем этом думать, но и не думать было нельзя. Они оба понимали, что наступит день, когда придется открыться и матери, и Вадиму, и наконец обустроить свою жизнь, как положено.

– Почему мы беспокоимся? В конце концов, моя учеба – это деловой вопрос. Вадим это понимает не хуже меня или тебя.

– Ты увидишь, будут проблемы… Хотя все его обязательства я могу взять на себя. Я могу обеспечить тебя, платить за учебу. Но…

– Но я – часть его бизнес-проекта? И мы с ним договорились?

– Да, и это очень важное соображение. Это, если хочешь, вопрос чести.

– Господи, да что же лучше – врать всем и скрывать отношения или честно все сказать и решить, как быть дальше?!

– Я впервые в жизни не знаю. Вранье, неточность, умолчание – я никогда не видел большого греха. Но теперь, когда это касается тебя, твоей семьи и наших отношений… Видишь, как все непросто! У тебя хватит сил и решимости. Ты представляешь, как трудно будет сказать обо всем Вадиму? Конечно, твоя любовь – это твое личное дело, но ты с ним связана вашим общим будущем. Точно так же, как я буду связан с тобой. Меня не может это все не волновать. Наша любовь, твой талант и твоя карьера…