Откровение

Он к чему-то прислушивался, Томас поспешно полез на другого коня, запутался в незнакомом стремени, едва не упал, а вдали уже возник тяжёлый гул, земля начала вздрагивать. Сильная рука ухватила Томаса за шлем, он вскарабкался в седло, сарацинское по виду, над ухом свирепый голос Олега гаркнул:

— Иаред, ты здесь?

— Здесь, господин, — раздался смиренный голосок.

— Заглядывай при случае. Я твой должник!.. Да и сыграем… надеюсь.

Он повернул коня, ударил пятками, тот завизжал от неслыханного оскорбления, дико завращал глазами. Томас даже отшатнулся, когда рядом крылья ударили с такой силой, что раздался хлопок, будто гигантским кнутом распороли полотно. Тугая волна едва не сбила с седла, а конь с каликой прямо с места прыгнул в воздух. Красные крылья били часто и мощно, но уносился с такой скоростью, что Томас в страхе дёрнул поводья своего коня:

— Ну, быстрее же!.. Вон у тебя какие крылья!.. Ты ж короля все-таки несёшь, а не чёрта горбатого… Неужто допустишь, чтобы тебя обогнали?

Конь оскорблённо фыркнул. Томас едва успел пригнуться и вцепиться крепче, как мощным толчком вжало в седло, будто он спрыгнул на него с огромной высоты, на голову и плечи обрушился плотный, как мешки с песком, воздух.

Если бы не доспехи, успел подумать, встречный ветер растерзал бы на клочья. А так только в щели врываются острые, как ножи, струи воздуха, в голове под шлемом свист, что превратился в комариный писк. Потом снова загудело как шмель, наконец Томас сумел открыть слезящиеся глаза.

Они неслись по длинной дуге вверх, а вниз уходила отвесная чёрная с коричневым стена. Изредка вспыхивало, словно лунный свет отражался в блестящих гранях драгоценных камней, слюды или угля. Слева нёсся, часто хлопая по воздуху крыльями, ярко-красный конь с Олегом на спине.

Томас проследил за ним взглядом, понял, куда летят, осмелился пришпорить коня. Тот захрипел, крылья застучали как у ветряной мельницы под ураганом, седло заскрипело, сдвигаемое могучими мышцами, далекий уступ начал приближаться.

Томас сжался, за дерзость можно поплатиться, но копыта с грохотом опустились на выступ, рядом замелькала отвесная стена. Затошнило от мелькания, он вцепился в седло и едва не зажмурился, а когда стук копыт почти умолк, открыл глаза и поспешно соскользнул с коня.

Сверху обдало ветром, конь калики обрушился рядом, пробежал, гася распахнутыми крыльями встречный ветер. Томас крикнул:

— Я обогнал!

— Что? — вскрикнул калика.

Глаза его были дикие. Он соскочил, стегнул обоих коней. Заржав от обиды, сорвались с уступа и долго падали. Томас скорее угадал, чем увидел, как в полной тьме расправили крылья.

— Да быстрее же, — крикнул Олег с досадой, — черепаха ты железная!

Томас всхрапнул от оскорбления как конь, а калика юркнул в малоприметную щель, послышался шорох, оттуда выкатились мелкие камешки. Томас с разбегу едва не застрял, щель ведёт круто вверх, пришлось карабкаться на руках и коленях, сверху тоже часто срывались потревоженные камешки, звонко били по железу шлема, начало звенеть в ушах, и он подумал люто, что подобно закоренелому язычнику возненавидит благостные колокольные перезвоны.

Калика что-то закричал впереди. Томас наддал, впереди в лунном свете была широкая долина, поднимались чёрные дымы, пахло горящей плотью. Ветер донес слабые крики истязаемых. Томас вскричал:

— Я помню!.. Там выход!

— Уже и ты узнаешь места, — проворчал Олег.

Он шел быстро, почти не хромал, по-прежнему держался в тени. Когда на миг выскочил на освещенное лунным светом пространство, вдали раздался слабый крик. Томас насторожился, нащупал рукоять Зу-л-Факара. Калика замедлил шаги, начал затравленно оглядываться, но было уже поздно…

Из щелей выбежали люди. В лохмотьях, обезображенные, двое в остатках доспехов, обгорелых и помятых. Все бросились навстречу:

— Спасители!

— Наконец-то!

— Мы вас дожидаемся…

Один рослый воин, весь обгорелый, пахнет палёным мясом, подбежал, вскинул руку в приветствии. Голос был трубный, привыкший отдавать приказы на поле брани:

— Сэр Томас, я отыскал ещё с десяток людей из своего отряда. Мы все в вашем распоряжении!

Калика ошалело вертел головой, а Томас воскликнул:

— А, это вы, доблестный рыцарь?.. И вы, я вам подал руку, чтобы из котла… Но как вы знали… гм… что мы будем возвращаться здесь?

Он не добавил, что они вообще не должны были вернуться, просто повезло, но калика понял, а остальные смотрели влюблёнными глазами, захлёбывались от счастливых слёз.

— Это я сказала, — послышался волнующий женский голос.

К ним подошла неспешно, почти царственно, миниатюрная женщина с копной иссиня-чёрных волос. Злая волшебница, вспомнил Томас, член Семи Тайных, вечный враг сэра калики…

Олег молчал, явно растерян, Томас спросил быстро:

— Откуда знала? Кто-то сказал?

Гульча сделала отметаюший жест:

— Успокойся, засады или предательства нет. Просто я знаю этого человека. Он должен пойти, сделать, выйти невредимым, а потом пройти здесь… Разве я ошиблась?

Томас пробормотал:

— В целом, верно… только насчёт невредимости…

Гульча всмотрелась в избитое лицо калики, голос её дрогнул от жалости: