Откровения монстров

Том первый

"Всё описанное ниже, является лишь фантазией автора. Любые сходства имен или событий с именами реально существовавших людей или исторических событий считать всего лишь совпадением"

И. М. Стародубов

«Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и ка кою мерою мерите, такою и вам будут мерить»

Евангелии от Матфея (гл. 7, ст. 1-2)

Глава 1.

Что я мог вам поведать об Аглае? По первому взгляду обычная, молодая ничем не примечательная селянка, как и все тогдашние простые бабы из "черных людей". Только так, если не наблюдать ближе, я мог увидеть её, пройдя мимо по улице или в другом месте. И, наверное, шепнул бы себе: – "Крестьянка да крестьянка, ещё лишь не вытянутая трудом. Ну, и бог с ней".

Уверен, и вы бы также. Глядя на незнакомого вам человека, к примеру, закованного в латы и с множеством уже заживших ранений, думали бы о нём как "бывалый воин" и ничего более. Однако как не сказано выше, искать одного не похожего на другого мы не станем без особого повода. А особый повод можно сотворить и на постном масле. Одна, казалось бы, абсолютно пустяковая деталь в ее облике, а это родимое пятно на шее у левого уха в форме птицы с раскрытыми крыльями, служила ей отличительной приметой. Конечно же, нет! Это не портила её девичий привлекательности, какой я вас заверяю, девушка имела в силу нынешнего возраста. Не юного, но твёрдо молодого. Однако лета своего не ведала по не образованности. В остальном же, худа – чем стройна, роста обычного, с длинными, русыми, не собранными волосами. Довелось ей прозябать своё одиночество на Псковщине, на смене столетий. Когда в те неспокойные времена немец, татарин и лютый латыш в те земли грабежами и войной ходили, а церковники словом зажигали души, чтобы после крепко-накрепко заключить их в свои объятия. Судьба не советуется с нами о своих планах, а лишь расставляет всех по местам как шахматные фигуры и порой бескомпромиссно жертвует многими ради затейливой комбинации.

Внешний вид может поведать как о месте, таки о

принадлежности человека. А по сему, я не ошибся. Аглая была крестьянкой, и как уже упоминалось, из Псковской стороны села Выбутино, собственно как и её мать, чьё имя уже и не вспомнить. В один из бандитских налетов татар было до смерти засечено кривой саблей. Дела таковы хоть и скверны, однако привычно для того уклада жизни. Потеряв единственного родного человека на то время, Аглая прибилась к общине. И по весне уходила в поля с шорниками. Сеяла рожь, горох; занималась уборкой урожая. А ближе к холодам, уже по устройству крестьянского быта, посильно помогала на заготовке дров, связывая и выплачивая на лошадях стволы. Не сказать, что ей было тяжело, скорее серо, однообразно. Худого о ней не говорили, ровно как и похвал от суровых людей она также не слышала. Хотя в работе всё выходило ладно, если не упомянуть больше. От чего лишь сотский староста Баян Аввакумович с усмешкой замечал.

– Не Чёрт ли сам тебе помогает? Лошадей пожалей.

– Да, они у меня сильные. Пока бревно вижу и отдохнуть успевают. – смеясь, объясняла девушка.

Всё так и было. Аглая трудилась, как говорится на совесть. Ничего и никогда у неё не подломится, всё как нельзя лучше ляжет, спляшет и как по заказу день на день.

А когда завечереет, угрюмый народец, захваченный

всеобщей печалью, оставляет дела и неспешно собирается в одном месте. Староста по обыкновению проверит инструмент и уже готовый дать команду идти в село, как вдруг заметит, что Аглаи и след простыл. Вот только была.

– Вот чертовка! Опять к лешему понесло.

недовольна причмокивал он, вслушиваясь как за деревьями удаляясь звучит Аглаина песенка.

В остальные дни он просто отмахивался рукой и уходил с народом в село. Сегодня же, очень взволнованный, ещё долго оставался на месте и даже пару раз окликнул её, но девушка была уже далеко и не слышала.

" Никто и не ведал

Живущих под небом,

Что голубушка больно

Сломала крыло.

Все шествия мимо,

Свой взгляд и не бросят.

А птица в мучениях

О помощи просит…"

Сколько себя помнила Аглая, столько же и напевал эту песенку. Кто и когда научил её незатейливым словам она и не помнила. Это то, единственное, как верный друг, сопровождавшее её на всём жизненном пути. Она часто уходило в лес, удаляясь от людей, от постылого крестьянского быта, хотя который ей и сравнить то было совершенно с нечем. Здесь, укрывшись от глаз, как и мы, порою, бежим вон, перевести дух, она всецело отдавалась душе, сливаясь в единый поток с тепло окружившим её миром. Она просто дышало. Слушала перешептывания деревьев, которое как ей казалось, она с легкостью понимает и может говорить с ними в ответ. Деревья же, заметив её внимание, приветственно, начинали хлопать листвой, ещё, пуще.