Откровения судебного медика [сборник]

Официальное следствие представило следующую версию событий. В ноябре 1992 года Салынов Алексей, находясь по делам в Элисте, встретил на городском рынке русского мужчину около 40 лет, небритого и неряшливо одетого («зачуханного» — по показаниям Салынова). «Бомж» представился Груфановым Петром, родом из Волгодонска. В Элисте он оказался по воле случая, уехал из дома, по его словам, так как жена стала сожительствовать с другим мужчиной. В Калмыкии он уже бывал, шабашил на строительстве дома в поселке Кетченеры. Паспорта при себе у Петра, разумеется, не оказалось.

После короткого знакомства Алексей предложил Петру поехать с ним и поработать зиму на чабанской точке. И о крыше над головой не надо думать в суровую зимнюю пору, и харч обеспечен, и сигареты будут давать, а за ударный труд могут и налить стакан-другой. Что еще «бомжу» надо: перекантоваться в холодное время в тепле и сытости, а по весне, как вольная птаха, опять — на все четыре стороны света.

Об этой категории людей, подобных «бомжу» Петру из Волгодонска, следует сказать отдельно.

Бродяги и странники существовали на Святой Руси испокон веков. Среди них были и «божьи люди», и психически неуравновешенные личности, и дромоманы (дромомания в психиатрии — патологическая страсть к перемене мест). Явление это чисто интернациональное и обусловлено в большей мере социальными причинами: отсутствием собственности и отторжением этих людей существующими социально-экономическими системами (приплюсовываем сюда личностей со слабым характером — без внутреннего стержня, которые под влиянием тяжелых жизненных обстоятельств «ломаются», прекращают борьбу за место под солнцем, опустившихся алкоголиков и наркоманов, людей с ущербной психикой и незначительный лже-протестный элемент, в такой экстравагантной манере выражающий свое несогласие с любыми официально царящими порядками, а также вполне нормальных людей — так называемых истинных бродяг, у которых в крови стремление к скитаниям и неоседлости).

Но аббревиатура «бомж» — «лицо без определенного места жительства» — феномен чисто совдеповский (то бишь советский). Тотальная прописка и лозунг: «Кто не работает, тот не ест» сделали из многих людей парий общества, в котором им приходилось в буквальном смысле выживать. При «усатом Вожде» прописка «бомжей» была решена просто и радикально — в тюрьмах и лагерях. После смерти «Отца народов» и хрущевских послаблений они вновь появились на советских просторах как некий символ, одним своим гнусным существованием ставящий под сомнение светлый идеал — возможность построения коммунизма в ближайшие 20 лет (до 80-го года). Когда в пресловутом 80-м году Москва готовилась к приему гостей на Олимпиаду, то эти «отбросы общества»: «бомжи», пьянь, «фарца», побирушки, воры и проститутки — за неимением возможности за оставшийся столь короткий срок усвоить Кодекс строителя коммунизма, были высланы за 101-й километр, чтобы в глазах всего мира не портить облик города, который вот-вот станет коммунистическим (хотя после смещения Хрущева идея о построении в СССР коммунизма как-то потускнела, пожухла и поблекла; вожди партии стали говорить о ней все реже и реже, осознавая или утопичность таких нереальных сроков, или утопичность самой идеи вообще).

Образ жизни наложил отпечаток на внешний вид этих людей. Замызганная одежда и разваливающаяся, стоптанная обувь, запах давно не мытого тела, целлофановый пакет, в котором умещалось все личное имущество бродяги, внешние признаки вырождения, сырая ширинка — резко отличали «бомжей» от остальных добропорядочных граждан. Большинство из них, что называется, потеряли божеский вид и приобрели стойкое отвращение к любому виду труда.

Расцвет горбачевщины, в период которой рука об руку действовали лучшие друзья России Э. Шеварднадзе — Бейкер (для справки — госсекретарь США по национальным вопросам) и многие другие добрые друзья нашей страны, выплеснул целое половодье новоиспеченных «бомжей поневоле» из бывших союзных республик, закрывающихся заводов, фабрик, КБ, рудников, колхозов и совхозов, из сокращающейся армии. Это были люди самой различной судьбы.

Один из бывших начальников Черноземельского РОВД рассказывал не без искреннего сочувствия, что на его территории обитал «бомж» — бывший военный летчик, командир эскадрильи из Западной группы войск. Сначала спешный (безусловно, стратегически необходимый) вывод летного полка из Германии в Россию (натурально в чисто поле), отсутствие жилья, затем увольнение из Вооруженных сил и невозможность элементарно содержать семью. Что-то в человеке надломилось (ведь кроме управления современными военными самолетами, он ничего не умел), и пошла жизнь под откос. Сердобольный милицейский начальник даже подкармливал иногда бывшего летчика и, чего греха таить, порой давал на опохмелку.

Ельцинские «экономические реформы» добавили к этому длинному списку обманутых вкладчиков финансовых пирамид, престарелых одиноких людей, ставших жертвами квартирных жуликов, армию беспризорников (феномен, забытый с 20-х годов советской власти).