Открытая тайна

Замечание: Про просветление настоятеля Мина, вызванное шестым патриархом Хуйнэном, Фэн Юлань сказал: «Сила вопроса патриарха уничтожила и субъект, и объект. Когда человек как субъект и его объект устраняется, тогда он становится одним с „небытием“, и это описывается как безмолвное отождествление с небытием. Под этим понимается, что человек не только знает, что небытие есть, но он фактически отождествлён с небытием». (The Spirit of Chinese Philosophy («Дух китайской философии»), перевод на англ. Е. R. Hughes, Kegan Paul,1947, стр.166. Также History of Chinese Philosophy («История китайской философии»), перевод на англ. Derk Bodde, Princeton University Press, 1952, том II, стр.397.)

34. Необъектные отношения

Портрет себя

Необъектные отношения с собой означают не думать о себе как об объекте — любом объекте, физическом или ментальном.

Знать, что у себя самого нет абсолютно никаких объективных качеств, вообще ничего объективного, что отсутствуют малейшие следы объективности, — значит, конечно же, знать, что есть ты. А это, в метафизических терминах, — просто само отсутствие, само отсутствие отсутствия, абсолютное отсутствие какой бы то ни было объективной черты, природы, или качества, то есть отсутствие самой идеи отсутствия как присутствия воспринимаемого и сознаваемого.

Портрет тебя

Необъектные отношения с другими, со всеми феноменами — воспринимающими или невоспринимающими, — означают перестать рассматривать их как свои объекты.

Мы знаем, что как объекты они могут быть только видимостями в сознании — то есть они лишены собственной природы или качеств (как феномены). Это понимание представляет собой лишь устранение непонимания — того, что технически называют «неведением».

Мы знаем также, что наши объективные (видимые) «я» равным образом лишены природы и качеств, так что и предполагаемый субъект, и его предполагаемый объект сразу воспринимаются как видимости.

Тогда мы осознаём, что то, чем мы все являемся, на самом деле ничем не отличается, и это есть «единость».

В этом нет никакой «любви», поскольку любовь — это выражение отделённости, и эта незрелая форма возбудимости, называемая «эмоциями», замещается чистой эффективностью, тем, что, возможно, называют каруной и что ближе всего определяется словом «радость». Тогда мы не «любим» других: мы «есть» другие и наши феноменальные отношения с «ними» становятся простыми, прямыми и спонтанными. Это открытость, природа которой — радость.

35. «Где же, где?..»

I

Почему то-что-я-есть не внутри и не снаружи? Потому что я пытаюсь смотреть из «моей» собственной головы[10].

Это повсеместная нескончаемая ошибка.

«Моя» собственная голова не тот центр, из которого можно определить что–либо, кроме феноменального расстояния, и центр того-что-я-есть не там.

А где? Он вообще не где–то «там»: он в каждом «здесь», а каждое «здесь» находится в каждом «там».

«Моя» феноменальная голова не находится вне того-что-я-есть, потому что у того-что-я-есть нет никакого «вне», не находится она и внутри, так как у того-что-я-есть нет никакого «внутри».

Феноменально центр того-что-я-есть находится в каждом «где», а ноуменально — «нигде», потому что «везде» и «нигде» абсолютно тождественны.

Когда я воспринимаю непосредственно, «моя» голова — лишь тщательная концептуальная интерпретация со стороны разделённого ума, объективирующего как субъект–объект, и затем эта концепция возвращается к своему источнику и берёт «мою голову» с собой.

Когда, до концептуальной интерпретации, я воспринимаю непосредственно, умозрительный субъект этого умозрительного объекта также должен отсутствовать.

А если нет объективной «головы», не остаётся и никакого «меня», чтобы не иметь этот устранённый объект.

В этот момент я есть — но нет никакого момента и никакого «где», чтобы этот момент мог там не возникнуть, и никакого «я», чтобы быть.

Замечание: Эти несколько строк уводят дальше, чем их простое выражение — мысль Раманы Махарши из его последней поэмы. Я не знаю, это ли он хотел нам передать?

II

Достаточно ли просто спросить «Кто?». Или надо ещё спросить «Где?» и «Когда?».