Открытая тайна

Пока мы верим, что то-что-мы-есть объективно,
Пока мы думаем, что в нас может быть что–то объективное,
Пока мы не признаем смехотворность идеи, что в том, что мы есть, может быть хоть что–то объективное,
Пока мы говорим слово «я», считая, что я может быть какой–то сущностью,
Пока это не неуязвимое-Я, не неприкасаемое-Я, не неназываемое-Я, не немыслимое-Я, то есть не непосредственное действование,
Мы ограниченны.
Потому что ограниченность — это просто отождествление с феноменальным объектом, и потому что отождествление и есть та самая идея, что то-что-мы-есть — объект, психический или соматический.
Избавленные от этой обусловленной идеи нашего личного объективного существования,
Мы — СВОБОДНЫ.

Замечание: Недостаточно думать о том-что-не-есть-мы — необходимо не думать о том-что-не-есть-мы. Нужно, чтобы то, чем мы вообще можем быть, действовало непосредственно. Прямое действие, как и прямое восприятие, предшествует разграничивающему мышлению и не подвержено «волеизъявлению».

39. Практика? Чего? Кем?

«Озарение» — это чистая субъективность, феноменально субъективное состояние: как может проявление видимости влиять на свой источник?

Феномены не могут воздействовать на ноумен, поскольку само воздействие феноменально. Тень не может воздействовать на то, что её отбрасывает, поскольку видимость не может влиять на свой источник.

Всё видимое действие и, таким образом, вся практика неизбежно проистекает из ноумена. Так кто тогда практикует?

Только ноумен «практикует», а феномены «практикуются». Для чего?

Но практикующий и практикуемое — одно, объективно разделённые как то, чем они не являются, как видимости, но ноуменально единые как то, что они есть.

Практикующего нет, и практиковать нечего.

40. Кстати, о Боге…

I

— Что такое Бог?

— Что за вопрос! Как такой объект вообще может быть?

— Вера в Бога повсеместна.

— Разумеется. Но Бог не может быть объектом.

— Тогда чем?

— Бог — это Субъект, Абсолютный субъект всех объектов.

— Включая нас самих?

— Субъект субъекта — это объект, которым мы считаем себя.

— Значит, как субъекты мы — объекты?

— Концептуально — да. «Мы» действуем как субъекты, а думаем о себе неизменно как об объектах, вертимся, как монета — то «орёл», то «решка» — но во всём, что мы есть или могли бы быть субъективно, мы — то, чем является Божественная природа.

— И что же это?

— Просто отсутствие того, чем мы себя считаем, или присутствие того, что мы есть.

— А это…?

— Наше полное объективное отсутствие, то есть субъективное присутствие Бога.

Замечание: Это не предполагает исчезновения объективной феноменальности как таковой, это означает лишь исчезновение отождествления с объективным феноменом, который считается тем, что мы есть. Но мы не то: мы это, а это — не «что–то», поэтому мы вообще не «что».

II

— Ты говоришь, что Бог не объект! Почему?

— Как объект, Бог — один из сотни объективных богов. Разве не так?

— Это неочевидно. Ведь все другие — идолы.

— Если Бог концептуализирован, Он — просто бог. Любая концепция Бога — это идол. Любая молитва или подношение объекту, материальное или концептуальное, — это молитва или подношение идолу.

— Это оскорбительно, это святотатство!

— Оскорбление и святотатство находятся в уме, в котором и возникают эти понятия. Я просто обращаю ваше внимание на очевидное.

— Разве не бывает намеренного святотатства?

— Невозможно оскорбить объект, идола. Можно только зародить понятие оскорбления в умах поклоняющихся этому объекту, идолу.

— Хотя Бог как таковой изображается редко, члены некоторых христианских церквей понимают, что образ божества или святого, хотя и является объектом молитв и подношений, для них не идол. Это только символ. Что смешного?