Открытие себя

Вошла гражданка Клюкина Эротида Власьевна, семидесяти двух лет, вдова, пенсионерка, психически нормальная, проживающая в Заречье и подозреваемая в присвоении – посредством покупки у спекулянта кассеты и введения ее содержимого себе – «девичьих сутей». На след навела племянница Антонина, не поладившая с бабкой. Поскольку обнаружена кустарная кассета, да и сама Клюкина не отпиралась, было не подозрение – доказанный факт.

…История исчезновения «девичьих сутей» была проста, поучительна и ужасна. Год назад учащиеся выпускного курса Кимерсвильского планетологического техникума, парни и девушки в возрасте от семнадцати до двадцати лет, отправились в обменные практики на Венеру, Сатурн и планету – спутник Юпитера Ио. Это был первый опыт Ψ-обмена студентами. С ребятами все обошлось, но девушки наши, воплотившись в тела юных кремнийорганических венерианок-стратозаврих, сатурнианских метаноаммиачных осьминожиц и ажурных многополюсниц Ио, неожиданно развели такую «свободу нравов», так скандализовали своим поведением инопланетные общества, что пришлось всех срочно, не дожидаясь конца практики, обменять обратно. Мало того что это сорвало и практику инопланетных студенток на Земле, но более сотни одних только молодых стратозаврих, вернувшись в свои тела, обнаружили, что они мамы, и стали нести яйца; вопрос об отцовстве во всех случаях остался открытым. Сами же девицы дома к занятиям вернуться не пожелали и быстро превратились в совершенных распустех и шалав – вплоть до приставания к Ψ-туристам. То, что Кимерсвиль – город, так сказать, портовый, помогло им закрепиться в этом качестве.

Инопланетные партнеры по обменной практике обвинили землян, что те их обманули, дали на студенток Ψ-карты с сильно завышенными значениями таких черт, как стыдливость, целомудрие, послушание, верность любимому, скромность… И действительно, повторное обследование вернувшихся девушек показало, что Ψ-потенциалы этих черт характера у них близки к нулю. Не стало у них этих черт, а были! То, что скандал разразился сразу в трех местах Солнечной, не позволяло заподозрить в хищениях жителей тех планет: дело явно произошло на начальном этапе Ψ-транспортировки, на Земле.

Это вскоре и подтвердилось: на черном рынке в Кимерсвиле появилась и была быстро распродана крупная партия кассет именно с такими наборами «девичьих сутей». Здешние мамаши, устрашенные случаем со студентками, хватали, платили любые деньги – для своих еще не сбившихся с пути дочерей.

Все это прошло в памяти Семена Семеновича, пока гражданка Клюкина огибала стол и садилась, подобрав юбку, на краешек КПС. У нее было овальное, в резких морщинах лицо, выцветшие голубые глаза, руки, сложенные на коленях, в темных венах. «Старушка божья, лакомый кусочек», – подумал Звездарик.

– Эротида Власьевна, – сказал он, – случай ваш ясный, много рассусоливать не о чем. Вы мне скажите одно: вам-то в вашем почтенном возрасте зачем понадобились эти черты – целомудрие, стыдливость, верность возлюбленному… какому возлюбленному?! Помолодеть рассчитывали, что ли? От этого не молодеют.

– Где уж мне молодеть… – вздохнула старушка божья. – Зашла это я на рынок, гляжу – выбросили, дают. Бабы давятся. И я встала, взяла. А потом ввела себе, не пропадать же им. Тонька и завелась. Она дочке своей хотела ввести, Нюрке. А я не дала…

– Спекулянта, который продавал кассеты, вы запомнили? Опишите его, пожалуйста.

– Да где там… давка, говорю, была. Я больше всего боялась, что не хватит. Вроде мужчина.

Семен Семенович покосился на Витольда: тот смотрел на бабусю с любованием.

– Ну ясно, – сказал начальник отдела. – Именем закона изымаю у вас чужие сути, гражданка Клюкина. Больше так не делайте!

Он нажал кнопку на пульте. Из боковой двери выглянула женщина-оператор в сером костюме. Звездарик протянул ей бумаги и Ψ-карту, кивнул на старушку:

– Займитесь!

– А деньги-то мне вернут? – спросила Клюкина, тяжело поднимаясь с кресла. – Деньги я потратила немалые.

– Кто же вам их вернет, Эродита Власьевна? Вы ведь краденое покупали. Вот если попадется нам тот «вроде мужчина», взыщете с него. А пока – не обессудьте.

Недовольная бабуся побрела за оператором, бормоча под нос: «Ну Тонька, ну змея!..»

А Семен Семенович, провожая ее глазами, озабоченно думал, что и с возвращением изъятых «девичьих сутей» их законной владелице, уже установленной гражданке Изабелле Нетель, тоже будут хлопоты. Недавно вернули одной такой, замызганной привокзальной лахудре, от «свободной жизни» выглядевшей значительно старше своих двадцати. И были слезы, истерика с выдиранием пегих от перекрасок волос: «Как я могла?!» Вот и Изабеллу придется на первых порах опекать, чтобы, боже упаси, не сделала чего над собой. А людей в отделе мало.

А дел много.

Он вздохнул, неприязненно взглянул в окно. В том, что в руководимом им отделе так много дел о махинациях с Ψ-сутями и о хищении их (как раз наиболее ценных, какие не у каждого бывают – дефицитных), Семен Семенович в большой мере винил сам город Кимерсвиль. Точнее, неудачный выбор его именно в качестве земного Ψ-порта Вселенной.