Открытие себя

Конечно, наивно было полагать, что первая встреченная ими женщина – да и не на площади, только на подходе к ней – окажется искомым НООСом. Но получилось так, что она остановилась возле них переменить руку, отягощенную полной хозяйственной сумкой. Мегрэ тотчас сделал стойку, уставился на нее с томным вопросом в глазах. Остановился и Вася.

– Что, пройти не знаете как? – не поняла женщина; она была рослая, выразительно сложенная, лет под сорок. – Куда вам надо?

– Не предложите ли вы нам билетик, уважаемая? – осведомился комиссар.

– Билетик? Какой?.. Ах, билетик! На вечерний сеанс? – В глазах у женщины что-то заискрилось.

Вася на всякий случай отступил на шаг.

– Можно и на ночной, – добродушно кивнул комиссар.

– Ах, даже и на ночной!.. – Женщина подняла правую руку, затекшую от сумки, развернулась и хлобыстнула галактического агента по лицу так, что треск пошел, зашумела в полный голос: – Вот тебе и на вечер, и на ночь, и на завтрашний день, паразита кусок! Мало вам площади – на улице уже проходу не дают! И куда это, интересно, милиция смотрит! – Вдруг лицо ее выразило ужас, голос изменился. – Ой, что это?! Ой, мамочки… – И дальше был просто панический визг.

Дама подхватила сумку и, несолидно придерживая тесную юбку, помчалась в глубину улицы. И издали долго доносилось: «Ой, мамочка! Ой, лышенько!..»

Вася взглянул на Мегрэ – и сам едва не пустился наутек. Лицо комиссара колыхалось: выгибалось влево своей серединой, искажая все черты, затем деформация спадала, лицо выравнивалось… и начинало выпячиваться в противоположную сторону.

– Порфирий Петрович, что с вами? Может быть, врача?..

– Нет, нет… – Голос у комиссара был неровный, шаткий. – Это релаксация. Сейчас пройдет… Как это у вас говорят, Василий Лукович: первый блин комом?

Через минуту он пришел в норму. Но для Долгопола, который заслонял комиссара собой от взглядов прохожих, это была долгая минута.

На площади дело пошло бойчее – но, увы, комом, на грани скандала, глотали они и последующие «блины».

– Мужчина, имею лишний билетик. Не желаете ли?

– Спасибо, я уже… заимел.

– Что ж ты так смотришь, козел старый! – И красотка удалялась недовольной походкой.

Аналогично получалось и с теми, кто напрямую предлагал «удовольствие».

Больше часа они блуждали в сумерках по широким тротуарам, заглядывали в вестибюли гостиниц «Кассиопея», «Болчуг», «Туманность Андромеды» и других, где табунились девочки, посидели за стойками баров «Космос», «Спутник» и «Эх, отдохну!», в кафе «Галактика» – и безрезультатно.

До Васи не сразу дошло, что комиссар в силу своей галактической неиспорченности, в сущности, не понимает первоначальный, основной смысл «пароля» и «отзыва». Он, как умел, стесняясь и краснея, объяснил суть дела пожилому человеку. Порфирий Петрович простодушно смеялся, утирал выступившие слезы: ну, подкузьмил нас… а еще более, вероятно, себя – НООС, лучший сыщик Суперграндии!.. Попутно Долгопол, спасая репутацию родного города, объяснил наличие здесь предлагающих «билетик» или «удовольствие» историей с пропажей «девичьих сутей»: потерпевшие-де в ней ныне и оказались жертвами, так сказать, общественного, даже, точнее, космического темперамента.

– Это все ваши белковые тела, – сделал неожиданный вывод Порфирий Петрович, – легкораздражаемые, возбудимые источники «удовольствий» и «неудовольствий».

Но так ли, иначе – другой возможности выйти на связь с НООСом у нас нет.

Продолжаем поиск. Итак, внимание!..

Они как раз проходили мимо бара «Дельта», в просторечии именуемого кимерсвильцами «бордель». Женщин в него впускали только в сопровождении мужчин, и их немало слонялось поблизости, охотниц приятно провести время.

Внимание комиссара привлекла смуглокожая, с выпяченными яркими губами мулатка в обтягивавшем бюст свитере и короткой кожаной юбке; он устремил на нее добродушно-поощряющий взгляд. Та заметила, оценила, блеснула глазами в припухлых веках, приблизилась танцующей походкой.

– О, какой мужчина! – сказала она гортанно и пылко. – Хотите иметь билетик, мм? Можем получить удовольствие. А, шалунишка? – И она похлопала комиссара по животу.

– Спасибо, я уже… получил.

– Ах… ну, если ты уже получил, – мулатка также прогнусавила это слово, – так лечись, приятель. Шляешься здесь, глазками играешь… Может быть, ты, цыпленочек? – обратилась она к Васе. – Надеюсь, ты еще ничего не заполучил?

Долгопол с запылавшим лицом молча прошел мимо. Мало того что у него в селе осталась невеста Люба, с которой он ничего такого себе еще не позволил, так ему, блюстителю порядка, подобные предложения! «Ну и парочка!» – бросила им вслед дама.

– А не кажется ли вам, уважаемый Василий Лукович, – не без ехидства молвил комиссар, – что данная особа ни по виду своему, ни по возрасту не может быть отнесена к тем злосчастным практиканткам? Мм, шалунишка?

Вася промолчал. «Да, конечно же, и из иных мест поналетали промышлять, – подумал он. – Может, и с других планет в обменных телах… поди уследи!» Ему уже наскучил этот странный поиск.

2