Открытки от незнакомца

Глядя на свой эскиз, я прикидываю, сколько времени нужно на саму работу, приплюсовываю время на случай ошибок и исправлений, на окончательную доводку.

– Да, – медленно подтверждаю я. – Если тебе нравится эта ткань и если я сразу начну, то, думаю, мы справимся. Но только если ты не передумаешь после того, как я уже приступлю к кройке.

– Все прекрасно, Ка. С какой стати мне передумывать?

– Забери эскиз, даю тебе пару дней на размышление. Столько мы еще можем себе позволить. Я хочу, чтобы ты была полностью уверена.

– Хорошо, – соглашается она. – И еще кое-что…

– Надеюсь, не слишком много? – смеюсь я.

– Думаю, тебе понравится. Ты согласна быть подружкой невесты?

Честно говоря, мне было совсем не до мыслей об этой составляющей ее бракосочетания. Сейчас эмоции, копившиеся внутри, вырываются наружу, по моим щекам текут слезы.

– Сочту за честь, – лепечу я. Но тут меня посещает ужасная мысль. – Не хочешь же ты, чтобы я шила платье и себе?

Бет смеется.

– Нет, посвяти все свои усилия моему платью. Тебе мы купим, если не возражаешь.

Я слышу шаги на кухне и говорю:

– Мне надо проверить, как там отец.

– А мне пора идти, – говорит Бет. – Скоро вернется Грег.

Я стараюсь не обижаться на то, что играю у нее вторую скрипку.

– Ступай. Дай знать, если захочешь внести какие-то изменения в фасон. Допустим, послезавтра.

– Договорились. – Она берет листок с эскизом, аккуратно складывает его вдвое и прячет в сумочку. – Обязательно расспроси Майкла о ваших родственниках. Даже если ему самому это не нужно.

Знаю, это дельный совет.

Вечером я сажаю отца перед телевизором и набираю номер Майкла. Трубку берет Мэриэнн. Я внимательно вслушиваюсь в ее голос, силясь понять, изменилось ли что-нибудь, знает ли она о нашем с Майклом разговоре, но ничего не могу уловить. Майкл, взяв трубку у жены, говорит со мной осторожно. Я кидаюсь с места в карьер.

– Я помню, что ты говорил, но мне надо узнать больше. Никак не выброшу это из головы. Не уверена, что хочу ее отыскать, все еще об этом думаю. Мне нужно все разложить по полочкам у себя в голове. У мамы есть родственники? – Чувствую, что фраза в настоящем времени применительно к нашей матери звучит неуклюже, почти неестественно, но сознательно говорю именно так.

На том конце провода молчание. Оно затягивается.

– У нее была сестра, – в конце концов отвечает он. – Ее звали Урсула. Думаю, она художница. Живет в Штатах, в Сан-Франциско, что ли? Мы с ней не виделись, но мама часто ее упоминала. – Он использует прошедшее время. Что ж, это его выбор. Я очень стараюсь скрыть ревность: мой брат, в отличие от меня, помнит нашу мать, помнит разговоры, звук ее голоса, ее запах. А я не помню ни-че-го.

– Ты знаешь мамину девичью фамилию? – спрашиваю я.

– Кемп, – отвечает он не задумываясь.

– Почему я ее не знаю? – спрашиваю я.

– Ты многого не знаешь, Ка.

Я гадаю, что он хочет этим сказать, но он продолжает:

– Тебе было всего два года, когда она… – Он не заканчивает фразу. «Когда она уехала» – хотел он сказать? Не «когда умерла», а «когда уехала». Я уже готова усмотреть в этом прогресс, но не делюсь с ним своей надеждой. Лучше действовать потихоньку. Он уже разговаривает со мной на эту тему – это ли не успех? Нельзя его спугнуть.

– Еще у мамы была подруга, – продолжает он уже не так уверенно. – Когда отец работал, она всегда была у нас. Мне она не нравилась.

Если мама осталась жива, то наверняка говорила кому-то, где жила. Лучшая подруга – именно тот человек, который мне нужен. У меня сильно колотится сердце.

– Вряд ли ты помнишь, как ее звали…

Опять пауза.

– Нет, – говорит он с сомнением. – Все это было так давно…

– Какой она была? – спрашиваю я, готовая ухватиться за любую соломинку.

– Толком не помню. У нее были длинные черные волосы. Я подбирал их по всему дому. А еще у нее была татуировка на руке, единорог. Тогда ни у кого не было татуировок. Это было необычно.

Там, у Майкла, слышен детский крик. Мэриэнн интересуется, долго ли еще он будет разговаривать.

– Извини, Ка, – говорит он, – но мне уже пора. У Зары в школе концерт, нам пора ехать, а то опоздаем.

– Ничего страшного, – говорю я. – Передай от меня Заре пожелания успеха. Скоро еще поговорим.

– Поговорим. Пока. – Он кладет трубку.

Я просовываю голову в дверь, проверяя, как там отец, но он уснул в своем кресле. Я тороплюсь к компьютеру и загружаю поисковый сайт. Теперь, зная фамилию матери, я пишу в строке поиска «Энн Кемп 1959» – это год ее рождения. Должно же существовать свидетельство о рождении! Но на экране появляется уже знакомая мне надпись красными буквами:

«Очень жаль, мы не обнаружили результатов, соответствующих вашим критериям поиска».

Как такое возможно? Чтобы не было ни свидетельства о смерти, ни свидетельства о рождении?

20

Энни, 1984