Открытые дворы. Стихотворения, эссе

Berlin West.
Пыльные стекла вокзала «Zoo».

Поезд вползал в Восток

Сквозь остатки стены
Они были из иссохшей бесцветной неземной пастилы
Перед тем как пойти на распил.

По двум сторонам Германий

Ты в больнице провел ночь
Что лечить не знаем

Меланхолии привычной инъекцией науськивал шприц

Чтоб кусать эти ржавые трубы границ

Но в Берлине ночью

Поезд у светящегося остановился окна
Посторонней женщины в платье никчемном там застыла
спина

Возрастанию радости

Нельзя научить
И куда, в город какой это все внести

Когда человек неизвестный в окне

Внушительней стены
Или горящей ночи…

ОКСФОРД

              Я не был в городе таком

              Себя опровергая

              Хоть на вершине факта

              На свершенье

              Я помню несколько зонтов

              Зонтов и струн, и молодые трости
              Том Фаулера или Фаулза in folio
              А гребешка железного,
              Через которые уходят гривы воды
              Под землю
              Нет, не помню.

              Не было дождя в то лето

СЛЮДЯНКА

         Нет берега
         Нет между углем и морем черты,
         Сопок и неба слиянье не здесь
         Граница Байкала и неба в месте другом.

         А здесь людская стихия

         И сразу на шаг от провала
         Черемуха отцвела
         Лес безродный
         И на повороте в зеленую тьму
         Повис отставной товарняк.
         И библиотека городская на ремонте.

УГЛУБЛЕННОСТЬ КИТАЙСКОГО ЗЕРКАЛА

Мы пробыли в Китае,
как в глубине страницы рисовой

Зачем? Она давно в тебе —

тот желтый свет над крышей,
загнутой под солнцем

Та изразцов сырая цитадель

и перелетная библиотека образов
Наносный тончайший слой
еды иной

Там книга углублена, как зеркало.

Ты возвратился с прозрачной рукой

В ней – глубина потерь,
Не старятся в ней трещины ее ветвей,
По рамке вьется печаль
Или лоза изложенья
Что пишет рука зеленого ученика,
Погруженного в быстроту опьяненья.

* * *

         Ты волшебный фонарь
         И когда ты глядишь
         На простынку стены
         То тебе лишь дано
         Световое его волшебство.
         Так когда-то давно
         Ты сцарапнула взглядом
         Эту мантию боли
         С дорогого лица
         С плеч долой – с исторических плеч.

         И теперь ты ценна

         Лишь дорожкой той пылевой
         Что струится из глаз твоих
         На обои в светлых цветах.

         Можешь ты говорить

         Комментируя шепот того человека,
         Что когда-то сидел за этим столом.

         Но на стенах обои

         Где оба вы с ним
         Увядают под взглядом твоим.

         Но ты гораздо дороже

         Того огнедышащего горшка,
         Где, словно в домне ручной,
          прошлого свет хранится.

         Потому что ты ценнее себя

         Это нам понять не дано
         Потому что мы ходим во дне
          за тобой
         С подойниками для света
         Что пролить ты должна для нас
         На тот день (и на тень пистолета)

         Но не разучить нам тот день

         И не разлучить тебя саму с собой —
          где-нибудь… в нас, наверно.

* * *

Н.И.