Открытый финал

Начинался танец с того, что Шурик как бы равнодушен, но чем дальше, тем больше он заводился, а в конце властно притягивал партнершу к себе. Диана еще пару движений пыталась трепыхаться, но потом сдавалась, приникнув в его груди.

А Шурик стоял такой прекрасный, всем своим видом показывая, что то, что эта девушка у него в руках, это его решение. Он тут главный.

В конце Диана оторвалась от его груди и во время поклона так хитро улыбнулась, что Полина искренне ей захлопала.

Теперь стало очевидно, что Шурик, конечно, сам принял решение, но… Партнер при этом совершенно не выглядел униженным, а наоборот, лучился счастьем, представляя зрителям свою «добычу».

– Она провоцирует, ты поддаешься, – говорил Егоров. – Если тебя не цепляет, развернись и уйди. Не засоряй собой паркет!

Полина вспомнила, как недавно танцевала румбу со Львом. Искрило. Страсть была. Но не было игры. Вернее – обоюдного согласия на игру.

Не осталось у Полины ощущения, что она принадлежит Льву, как сейчас Диана принадлежала Шурику.

«Попробовать бы потанцевать с Захаром», – размечталась Полина.

Но поняла, что, как в танце, она может только провоцировать, решение должен принимать партнер. Иначе ничего не получится.

* * *

Отец к Захару приехал не один, а в компании смутно знакомого мужчины. Плотный, представительный, в элегантном костюме…

– Не узнал, – радостно констатировал папин спутник и протянул руку. – Тогда позвольте представиться, Кузовков Олег, адвокатская контора «Кузовков и сын».

Захар машинально пожал ладонь, и только ее крепкая хватка напомнила – ну да! Олег Петрович! Пухленький, но невероятно сильный, который одной рукой огромные рюкзаки на багажную полку забрасывал!

– Вообще-то я по гражданскому праву, – резко посерьезнел Олег Петрович, – а тут и уголовка просматривается. Статья 128-точка-один, «Клевета». Претензионное письмо я уже в машине набросал. Будем инкриминировать…

Дальше Захару показалось, что он слышит иностранную речь с вкраплением русских слов: «в досудебном порядке», «моральный вред», «защита чести». Он механически кивал и растерянно поглядывал на отца.

Папа верно расшифровал его взгляд и остановил Олега Петровича.

– Давай я переведу с юридического на человеческий. Петрович может взять за жабры эту дуру, которая первая на своем блоге начала врать про Егорова. С теми, кто этот бред перепечатал, сложнее – но можно добиться того, чтобы они материалы про Егорова убрали.

– А извиниться? Объяснить, что Егоров не… ну, что он ничего такого не делал?

– Пока дело находится в стадии дознания… – оживился адвокат, но папа Захара остановил его коротким жестом.

– Это в суд надо подавать.

– Так давай подадим!

– Знаешь, сколько такие суды длятся? Годами. Сначала адвокаты начинают бодаться, потом апелляции…

– Но ведь надо же восстановить это… как его… доброе имя! – Захар по-прежнему не понимал, в чем проблема.

– Сейчас я все объясню, – сказал Олег Петрович. – Не волнуйтесь, простыми словами. Смотри: все, что мы можем сделать – это заткнуть рот самым ярым, типа той журналистки. Еще и денег можно выбить… но проблема, я так понимаю, не в деньгах?

Захар помотал головой.

– Можно даже добиться опровержения, но…

– Давайте добьемся! – взмолился Захар. – Ну нельзя же ничего не делать!

Папа и Олег Петрович переглянулись.

– Сделаю все, что можно, – улыбнулся адвокат. – А ты пока запомни: без меня никому никаких интервью! Если что, ссылайся на Семейный кодекс, статья…

– Просто говори, – перебил отец, – «Я несовершеннолетний, не могу разговаривать с вами без отца».

– Или матери! – добавил Олег Петрович.

– Без отца! – жестко повторил папа. – Я понимаю, тебе это немного стыдно… но так надо. А уж я приеду не один, а с Петровичем, и мы тогда этих журналюг на взлете бить будем.

– Я их официально предупрежу, – притворно грозно сообщил адвокат, – обо всех статьях, которые они нарушают. Они ни слова после этого не напишут, гарантирую.

– Не надо «ни слова»! – опять попросил Захар. – Пусть напишут опровержение.

Взрослые хором тяжело вздохнули.

– Ладно, ночь на дворе, – сказал отец, – завтра все решим. А сейчас иди и спи.

Захар пожал руку Олегу Петровичу, проследил, как машина отца скрылась за поворотом. Успел дойти до проходной, услышал, как подъехал мотоцикл.

Хорошо, что вовремя отскочил с дороги. Вот с кем ему точно встречаться не хотелось, так это с Леной.

* * *

Лев лежал лицом к стене и честно пытался заснуть.

Мысли его ходили по кругу. «Мама уже читала новости?»

Если читала, то завтра утром его ждет новый виток разборок, и в этот раз маму точно не остановить, потому что «она же говорила» и «теперь точно тебя слушать не буду».

«Интересно, придется бросить танцы или достаточно будет перейти в другой клуб?» – подумал Лев.

И понял, что ему все равно. Он попытался вообразить себе будущее без тренировок, и больше всего его напрягло то, что нужно будет придумывать новую отмазку для фотопохождений. И придется принести домой фотоаппарат. Но вообще-то пора уже поставить маму перед фактом, не будет же он прятаться до восемнадцати лет.