Откуда я иду, или Сны в Красном городе

Валентина громко сказала, что припёрся чёрт гулявый от корешей – козлов и шалав подзаборных, затем шумно, не имея ковра на полу, протопала в прихожую, открыла дверь, после чего орать начали оба. Изо всех сил и нечленораздельно. Попутно с треском падали стулья, муж Вова бился с помощью трезвой жены о разные стены, бегал по смежным комнатам, но в итоге, наконец, споткнулся и как гранитный памятник целиннику с красивой центральной площади рухнул на пол, от чего у всех трёх соседей на площадке в шкафах зазвенел хрусталь и обычные рюмки.

Валентина ещё раз заслуженно назвала его хмырём, алкашом и скотиной вонючей, да пошла досыпать, поскольку орать было уже не на кого. Вова, похоже, уснул прямо в процессе падения и правильных слов в свой адрес уже не слышал.

– Нам бы тоже надо прикорнуть хотя бы на пару часов.– Предложила Лариса.– А то у меня в двенадцать доклад перед комитетом комсомола и потом в больницу надо съездить с Веркой Шустовой, помощницей, к молотобойцу Никонову. На него кусок породы в шахте упал, сломал ногу. Мы с Веркой ему апельсины отнесём и от секретаря привет передадим.

– Ну, точно.– Виктор зевнул и потянулся. – А я в Зарайск поеду. Вечером вернусь. Да хочу с профессорами Дороховым и Масловым поговорить. Думаю профессионально заняться исследованием нашей аномальной тургайской зоны. Но официально работу мою чтобы оформили. Ну, там, младшим научным сотрудником пусть примут, удостоверение исследователя от института дадут и приборы всякие.

– А церковь? – Лара постучала его кулачком по непробиваемой спине. – Не ломай себе жизнь, Витя. Чистая благородная работа. Людям помогаешь. Добро несёшь верующим проповедями правильными. Не спеши.

– Нет, я из церкви уйду. – Сухарев разделся, лег и повернулся лицом к стене. – Вера безграничная в Господа непогрешимого и всемогущего – это раболепие всё равно. А Абсолютные знания и высший Разум – это свобода и твоя собственная мощь. Вот мне её дали. Что, отказаться? Так и продолжать быть священником, коленопреклонённым перед мифом? Он ведь миф – Бог. Никто не видел, ни с кем лично он не говорил. Одна книжка про отца, сына и святого Духа. Тоже неведомого. Десять лет я думал, что так и надо. А сейчас вот интересуюсь – почему? Он же любит нас всех. Представляешь – вот я тебя люблю, но видеть и говорить с тобой не желаю. Нормально? Инопланетяне и Высший разум от меня не прячутся, а Бог и мной брезгует, не показывается, да и прихожанам не шибко жизнь улучшает. А они просят его, на коленях ползают. Ладно, Лара, вечером договорим.

Лариса легла рядом, уткнулась головой ему в спину и молчала. Думала, наверное. А, может, засыпала.

Только Виктор зажмурился – сразу же издалека, из ниоткуда вылетела кинолента, медленно разматываясь на отдельные кадрики. И знакомый Голос Высшего Вселенского разума бархатно произнёс.

– Какой день хороший был вчера на Земле у вас. Приветствую. Как тебе наша лаборатория, ребята наши? Ну, инопланетяне, вы их так зовёте. Понравились?

– Конечно.– Сухарев улыбнулся.– Здорово всё! Только дали вот они нам пульты управления, чтобы знания транслировать из наших голов в массы, а когда мы на Землю вышли – нет никаких пультов. Хотя выронить мы их не могли.

– Ну, это они в лаборатории выглядели как отдельные коробочки с кнопкой. А по пути на землю они стали виртуальными, то есть воображаемыми и переместились в виде молекулы прямо в мозг. В Ваш, Виктор, и Ваших друзей. Теперь вы только подумаете о чём – то из области абсолютных знаний, так сразу же определенные фрагменты рассеются волнами в округе на три – пять тысяч километров.

– Тысяч? – Удивился Виктор? – А они сказали – на три километра всего.

– Язык знают ваш не в совершенстве. Упустили одно слово. – Засмеялся Голос. – Ну, вам завтра удач желаю на встрече с профессорами. И поскорее начинайте работать по тайнам Тургайского прогиба. Нам очень нужны новые данные. Причём, исходящие от жителя Земли.

– А почему двое моих компаньонов утверждают, что они не видели инопланетян и лаборатории, с ними под землю не спускались, а простояли час на морозе вместе со мной и уехали?

– Мы всё стёрли у них в памяти. Их разрешающая способность мозга нас не устроила и от работы дальнейшей мы их отстранили. Не обижайтесь. – Сухо доложил Голос.

– Да, ерунда. Один управлюсь.– Уверенно сказал Виктор.

– Посмотри и послушай сегодня последний сон о Христе. И на этом мы тему религии закончим. Будем в дальнейшем говорить о жизни, науках всяких, нравственных и моральных ценностях, о норме и аномалиях.

(сон Виктора Сухарева утром восемнадцатого февраля тысяча девятьсот шестьдесят шестого года от Рождества Христова в Красном городе Кызылдале.)

«– Я не буду перечислять всю родословную Иисуса, которую в Библии описал Матфей. Она очень длинная, запутанная. Тем более, что другие апостолы всё равно изложили её иначе. По – своему. Остановимся на главном. Самом странном.– Начал вещать Голос.