Отложенная свадьба

Их взгляды встретились. Доминик не любил проявлять эмоции, поэтому вечер утомил его. Но Элли все равно решила утешить его. Протянув руку через стол, она коснулась ладонью его щеки, стараясь успокоить.

— Прости, что я думала, будто ты виноват в том, что случилось со мной и моей матерью тем летом.

Доминик напрягся и тряхнул головой, освобождаясь от мягкого прикосновения ее пальцев.

Сострадание и понимание в глазах Элли приводили его в ужас, как и желание насладиться ее лаской.

Она опустила руку и напряглась, словно он ее ударил.

Но Доминик считал, что не заслуживает ни ее сочувствия, ни извинений. Она не знает, что во всем виноват не только его отец.

Но он не собирается ей об этом рассказывать.

Все в прошлом. И это не имеет отношения к их браку.

Одно ясно наверняка: несмотря на все, что случилось с Элисон, и на ее циничные и прагматичные заявления, она осталась прежним, щедрым и открытым ребенком. Иначе она не поверила бы его объяснениям о событиях той ночи и не стала бы его оправдывать. И она, конечно, не отказалась бы взять миллион фунтов, который он ей предложил.

Обойдя барную стойку, он поддел пальцами подбородок Элли:

— Я не хочу снова говорить о прошлом. Что было, то было.

— Ты должна взять деньги, — снова сказал он. — Иначе наша договоренность бессмысленна.

Она высвободила подбородок из его руки, посмотрела на свои сцепленные руки и побелевшие костяшки пальцев.

Он ждал, что она примет неизбежное. Она должна понимать, что он ставит ей ультиматум.

Когда Элли подняла голову и посмотрела на него с грустью, он не испытал триумфа, хотя победил.

Но потом она покачала головой и, к его удивлению, сказала:

— Я не могу, Доминик. Я просто не могу. Если нам придется из-за этого расстаться, я согласна.

Его переполнили паника, страх, сожаление и чувство потери, и он понятия не имел, как с этим справиться.

— Нет. — Он обхватил ладонями ее лицо и наклонил голову.

Элли разомкнула губы, и он скользнул языком ей в рот. Он понимал, что впадает в безумие, но захотел переубедить Элли при помощи секса.

Подняв на руки, он понес ее в свою спальню.

Он поставил ее на ноги, обнял за талию и заглянул в ее янтарные глаза, потемневшие от возбуждения.

— Мы все исправим завтра утром, — хрипло произнес он, решив добиться своего, чего бы это ему ни стоило. — А пока я предлагаю заняться тем, что получается у нас лучше всего.

Элли кивнула, и у него екнуло сердце.

Она вздрогнула, и ее тело затрепетало от сильных ощущений, когда его руки скользнули по ее ягодицам и потянули вверх подол платья. Она не понимала, как он собирается все исправить завтра утром, но думать ей не хотелось. Она будет просто чувствовать, потому что, вероятно, это ее последний шанс побыть с Домиником.

Он обхватил ее ягодицы сильными руками, а потом разорвал на ней тонкие трусики. Элли задрожала, когда удивление сменилось головокружительным возбуждением. Он повернул ее к себе спиной и склонил над кроватью.

Она застонала, когда он глубоко вошел в нее и начал медленно двигаться. Одной рукой он разорвал на ней платье и обхватил ладонями ее грудь. Она вцепилась пальцами в покрывало, не в силах сдержать гортанные стоны.

— Ты в порядке? — резко спросил он в темноте, когда Элли выпрямилась и села. Она чувствовала себя беззащитной и боялась смотреть на него. — Я испортил твое красивое платье, — сказал он. — Его можно зашить?

— Не думай о платье, — ответила она. — Я сошью новое. Мне нравится моделировать одежду.

Доминик казался ошеломленным. Элли было знакомо это чувство. Она тоже не понимала, как секс может быть таким мощным, подавляющим и приятным, когда все вокруг кажется неправильным.

Он кивнул:

— Поговорим завтра утром. И все решим.

Элли приуныла, забыв о недавнем удовольствии, и кивнула. Она решила притвориться, будто верит, что все наладится.

— До завтра! — сказал он.

— Да, — ответила она.

Ей хотелось схватить его за запястье, попросить остаться, обнять его и заставить переночевать с ней в одной кровати. Но она знала: если он уступит ей, завтра будет только тяжелее.

Поэтому она просто смотрела, как он выходит из комнаты. Потом упала на кровать и сердито моргнула, запрещая себе плакать.

Они поженились примерно три часа назад. Но их брак казался ей почти реальным. Вот почему она не может уступить Доминику и взять его деньги.

Ей нужно оставаться независимой — это единственный способ не влюбиться в него. Ведь Доминик никогда не ответит ей взаимностью.

Глава 9

Тревожные мысли кружились в голове Элли следующим утром, пока она принимала душ и одевалась. Шел десятый час, когда она вошла в гостиную квартиры с таким чувством, будто вот-вот ступит в пропасть.

Доминик сидел за барной стойкой, жевал бейгл и просматривал на своем телефоне новости с финансовых рынков.

Он отложил бейгл в сторону и вытер рот, когда заметил Элли.

— Доброе утро, Элисон!

Она вздохнула и заставила себя подойти к нему. Даже в джинсах и футболке, с босыми ногами и зачесанными назад влажными волосами, он выглядел недосягаемым.