Отмеченная полночь

Черная магия, когда она использовала ее раньше, заставила их потрескаться. Но сейчас они выглядели здоровыми и зажившими, каждый ноготь был окрашен разными оттенками пастели, так что вместе они образовали длинную радугу, когда она вытянула их. Это произвело великолепный эффект.

— Я не спрашивал… — начал Этан, но Мэллори покачала головой.

— Я знаю, — ответила она, встретив его взгляд и поднимая подбородок. — Я показывала тебе. Я слишком многим тебе обязана.

Выражение лица Этана оставалось серьезным, и он кивнул ей; что-то важное, что-то тяжелое пронеслось между ними. Мне пришлось быстро прикусить губу, чтобы сдержать слезы. То, что сейчас мы с ним не были в гармонии, не уменьшало важности этого жеста, особенно учитывая схожесть между алхимией Рида и темной магией Мэллори.

Катчер обнял жену, поцеловав в голову.

— Что ж, — начал Люк. — У нас есть план для алхимии.

— А Рид? — спросил Скотт, откидываясь на спинку своего кресла. — Для него у нас есть план?

Взгляд Этана стал безучастным.

— Его уничтожение и изгнание из Чикаго.

— Такая скромная цель, — произнес Скотт.

— Он не остановится, — заметил Этан. — Это не вендетта против меня или моего Дома. Рида не заботит ничто другое, кроме его империи. Мы видели это с Кадоганом, мы видели это с Наваррой, и теперь видим это с тем несчастным оборотнем, который перешел ему дорогу.

— Тогда мы не позволим ему, — произнес Морган, поднимая бутылку воды, как меч верности. — Пришло время нам вернуть этот город.

* * *

Когда все детали обсудили, а план действий составили, сверхъестественные поднялись и разошлись. Некоторые задержались, чтобы поболтать; другие ушли сразу же.

Скотт и Джонах ушли первыми, что означало, мне не нужно было поддерживать этот неловкий и недолгий разговор, во время которого мы бы пытались избегать реальных проблем между нами. Морган ушел следующим, затем охранники вернулись в Оперотдел, а Пейдж в библиотеку.

Я снова проконсультировалась с Джеффом насчет ключа от депозитной ячейки. Все еще не было никаких зацепок, и это после проверки почти трех-четвертых городских банков. Да, это была кропотливая работа. Мы даже не знали, подходил ли этот ключ ячейкам в Чикаго. Но мы должны были продолжать, должны были работать над этим, даже если и казалось, что это не приведет ни к чему.

Марго принесла пакет для Мэллори — упаковку нездоровой пищи, которая, по-видимому, должна была компенсировать «капусту и киноа» в доме Беллов. Пока Катчер и Этан общались, Мэллори перебирала пакеты с чипсами, попкорном и печеньем, которые Марго приготовила для женщины, которая, казалось, готовилась вступить в свои собственные «Голодные Игры»[67].

— У тебя же есть целый шоколадный ящик, — напомнила я ей, думая о всех тех шоколадках, которые я собрала, когда мы жили вместе.

— Был целый шоколадный ящик, — ответила она.

Моя кровь застыла.

— Что значит «был»?

— Киноа, — ответила Мэллори так, будто это все объясняло. — Он забрал все шоколадки в офис Омбудсмена для общественных нужд. Теперь там только семена чиа[68] и зерновые.

— Вот ублюдок, — выпалила я. На самом деле, винить я могла только себя за потерю всех этих любимых шоколадок. Я должна была забрать их с собой, когда переехала в Дом.

Она бросила хитрый взгляд на своего мужа.

— Мне нужно спрятать это в машине. Хочешь отправиться на секретную миссию?

— Шоколадные миссии мои самые любимые, — ответила я, когда она протянула нагруженный мешок мне. Я поймала взгляд Этана, когда мы шли к двери. «Сейчас вернусь».

Он кивнул, его взгляд вернулся к Катчеру.

С Мэллори во главе, ключами от машины в руке и быстро шагая, мы вышли из Дома и прошли через ворота. Седан Катчера был припаркован прямо перед Домом.

Я посмотрела на нее, нахмурив брови.

— Как ему удалось заполучить такое отличное место?

— Сказал, что у нас срочная миссия. На что стражники купились, поскольку это было абсолютной правдой.

— Я упоминала, как мне нравятся твои ногти? — спросила я.

— Нет, но спасибо. Времена такие, тебе нужно что-то яркое. Тебе нужно что-то яркое для настроения. — Она пожала плечами. — Домашние вафли Катчера и огромный член обычно справляются. Но немного цветов никогда не повредит.

Я понятия не имела, как ответить на это. Или что я могла сказать, чтобы не поощрить ее вдаваться в подробности. Я решила остановиться на простом согласии.

— Цвета никогда не повредят.

Она открыла багажник машины, вытащила одеяло, книгу заклинаний и невероятно огромный керамический сосуд цвета кости.

— Это что, тигель? — спросила я, кладя пакет в багажник и ухмыляясь, пока она накрывала его одеялами.

— Да. — Она обращалась с пакетом, как с ценным грузом. — Думаю, мне придется что-нибудь дистиллировать. Пытаюсь сделать соль, что на самом деле не значит то, что, по-твоему, это значит. — Она счастливо вздохнула. — Ох, алхимия. Ты такая чудесная.

Она, может, и ценила алхимию, но не была и близко такой осторожной с керамическим сосудом, как с пакетом закусок.

— Мэллори, ты знаешь, что я люблю тебя, но мне интересно, не будут ли все эти хлопоты по укрывательству сладостей от Катчера плохой идеей.