Отмеченные водой и пламенем

-Нет, что вы! - мотнула головой юная ведьма. - Вы... вы твердили ее имя, повторяли его... Она была дорога вам?

Ногти впились в ладонь. Кенниг опустил глаза и медленно разжал пальцы - он и сам не заметил, когда рука сжалась в кулак.

-Немного, - ему даже удалось сказать это спокойно и чуточку равнодушно.

Удалось. Но каких усилий стоило...

-И... кто она? - все не успокаивалась Эрменгильда.

Если бы спрашивал кто-нибудь другой - да хоть тот же Менрих, сейчас тихонечко сидевший в уголке кареты, - колдун забил бы ему вопрос обратно в глотку вместе с зубами. Но сейчас, глядя в глаза собеседнице и чувствуя, как на него нахлестывает волна незваных воспоминаний, до этого скрывавшихся где-то в глубинах памяти, Кенниг только и смог выдохнуть:

-Если б я знал...

Десять лет назад.

Она опять пропала. Растворилась в серых осенних сумерках, истаяла в дымке тумана, рассеялась, как призрак из сказки. А он... Он очутился в каменном мешке, который все уменьшался и уменьшался в размерах, сжимался опасным кольцом, давил на грудь... И можно было лишь пытаться разбить преграду кулаками, разбивая руки в кровь, и звать, срывая голос:

-Аурунд!..

...прохладная ладонь коснулась лба:

-Все в порядке... Я рядом...

Кенниг резко распахнул глаза.

Силуэт сестры, едва заметный в бледном свете только занимающегося рассвета, казался сотканным из теней.

Мужчина медленно сел на кровати, оглянулся по сторонам.

Комната в Бруне. Замок взят совсем недавно, не больше двух-трех месяцев назад, но обстановка уже привычна, знакома. И пусть сейчас еще практически ничего не видно - ночь еще не закончилась, но понять, где находишься уже можно.

-Что произошло? Почему ты здесь?

Женщина зябко передернула плечами. Тонкая ночная сорочка белым пятном выделалась во мраке комнаты:

-Ты кричал, звал меня... Опять снился кошмар?

Опять? Винтар недоумевающе нахмурился. Действительно. Ему приснился сон. Страшный, но такой реальный. Вот только... Почему - опять? Вроде бы раньше ничего подобного не было...

Впрочем, что-то еще царапало душу. Почему-то складывалось такое впечатление, что это все уже было... И сон такой приходил, и крики были, и Аурунд находилась рядом... Но ведь такого не может быть, верно?

Водяной маг медленно кивнул. Может, сестра просто оговорилась.

-Да, кошмар.

Женщина ласково коснулась ладонью головы Винтара, приглаживая растрепанные со сна светлые волосы:

-Все в порядке, это просто сон... - и, на миг прикоснувшись губами к щеке брата, тихо шепнула: - Спи...

И лишь упав головой на подушку, Кенниг вдруг почувствовал, как его царапнула запоздалая мысль - а ведь опочивальня Аурунд совсем в другой части замка...

Впрочем, мужчина заснул раньше, чем смог толком осознать эту мысль.

А утром он уже и не помнил о ней...

***

Эрменгильда напряженно глядела на колдуна. Кажется, она ждала совсем другого ответа. Может быть, рассчитывала, что мужчина признается в каких-то тайных грехах, может, предполагала, что сейчас последует душещипательная история в жанре дурного рыцарского романа, которые так любят распространять бродячие коробейники. Впрочем, Кенниг ей в этом потворствовать не собирался. Хватит и предыдущих слов, произнесенных в минуту слабости.

Водяной маг резко мотнул головой, собираясь с силами. На язык уже просилось грубое: "Не смотрите так, госпожа Оффенбах, на мне цветы не растут и картин нет", но девушка вдруг охнула:

-А у вас разве карие глаза? - и опять совершенно сбила Кеннига с толку:

-Что?

-Глаза, - юная ведьма смотрела на мужчину, чуть склонив голову набок. - Мне... Мне почему-то всегда казалось, что у вас голубые глаза... Синие - синие, как будто небо отражается. А сейчас они у вас карие, как лещина...

Кенниг ошарашенно уставился на нее. Мужчина никогда не задумывался, какого же цвета у него глаза. Синие, карие, или, может, какие-нибудь серо-буро-малиновые в крапинку.

Но не зеркало же просить сейчас, в самом деле! Не хватало только сейчас с цветом собственных глаз разбираться.

А вообще - это все чушь. И вопрос о глазах девчонка задает для того, чтоб тему сменить. Надоело ждать красивого ответа о неземной любви из песен мейстерзингеров, решила о глазах заговорить. Голубых, причем, с какого-то перепугу.

А ведь голубые глаза были у Аурунд... Даже в тех обрывках воспоминаний, которые порой проскальзывают в голове, Кенниг вновь и вновь видел голубые глаза Аурунд. Сначала - Аурунд Аберас. Потом - Аурунд Кенниг. А потом Аурунд Великой, полновластной правительницы лорд-манорства Ругеи.

Кенниг нахмурился. Он что-то пропустил. Что-то вылетело у него из головы. Из-за этой проклятой слабости, что сковывала тело последнюю неделю, мужчина позабыл что-то важное...

Так. Стоп. Это все - цвет глаз, дурные вопросы Эрменгильды, - подождет. У Винтара из головы вылетело что-то очень-очень важное. Что-то касающееся всего того, о чем сейчас шел разговор...

Аурунд. Цвет глаз. Магия.

Колдун отмахнулся от опять собирающейся что-то спросить Эрменгильды:

-Помолчите, пожалуйста, госпожа Оффенбах, мне надо с мыслями собраться!

И пускай вышло раздраженно, но это не самого Кеннига трудности.