Отмороженный 11.0

А вот остальную движимую и недвижимую технику: клоны, кастомы, споты, SWORDS, турели, плазменные пушки, транспортники и джипы проще было посчитать в процентах. На условном ходу осталось около двадцати процентов. Еще пятнадцать-двадцать, возможно, подлежали ремонту. А все остальные пойдут на переплавку и в ведомости для КСОАМ, чтобы получить компенсацию.

И чем быстрее эта компенсация прибудет, тем больше у нас шансов сохранить сектор. Я откатил карту, посмотреть, какие новости у соседей. Три, как и раньше, были серыми, только над отдельными фермами появилось больше знаков вопросов (либо там требовалось что-то проверить, либо связь была уже потеряна). Но и ополчение свое, пусть слабенькое, но есть и помощи они пока не просили. А вот красный сектор, откуда к нам пришли беженцы, представлял больше опасности, но и наши разведывательные дроны и сообщения от дальних секторов говорили, что пока фоггеры ушли дальше на северо-восток, не повернув в нашу сторону.

Пока я залипал в данные, в баре начали появляться люди. Сначала Хоук, молча прошла в бар, налила себе что-то крепкое. Жахнула. Налила еще и снова жахнула.

— Алекс, тебе налить? — крикнула девушка и, не дожидаясь ответа, прихватила бутылку со стаканами и подсела ко мне. — Надо бы отпраздновать, но сил нет.

— Голова, конечно, трещит, но… — я махнул рукой, повертел в руках бутылку бурбона и налил себе четверть стакана. — Все зачистили?

— Да-а, — протянула Хоук уставшим, но очень довольным голосом. — В завалах еще только копошится кто-то, но их местные сами докопают. Там много толковых ребят осталось. Я бы даже сказала, кто толковый, тот и остался. Давай! За ополчение!

Мы выпили и немного помолчали. Я пытался прочувствовать чуть сладковатый привкус горького бурбона, а Хоук, похоже, задремала. Появился Роберт, покосился на нас и на бутылку, но лишь вздохнул, уверенно направившись к холодильнику. Добыл оттуда какой-то свой суперполезный антихимический йогурт и подошел ко мне.

— Даже не предлагай, — он покосился на бурбон. — Посплю пару часов и обратно. Надо кучу бумаг в КСОАМ отправить с видеофиксацией побитых фоггеров. Без доказательств они новую технику не дадут, а я собираюсь по максимуму их нагреть. Потом совет с ремонтниками. Скорее всего, под снос первые секции, даже восстанавливать не будем. На совете как раз будем решать. Не хочешь присоединиться?

— Нет, — я допил бурбон. — Давай, все это без меня. Я тебе полностью доверяю и… В общем, у меня реабилитация, а потом другие планы.

— Уедешь?

— Да, — я поднялся, закинул грязную посуду в посудомойку и махнул Роберту, мол, пошли спать.

— К обеду соберем полный статус по сектору, перераспределим остатки патрулей, прочешем то, что фоггеры успели у нас отжать. Еще от беженцев есть наводка на пару мастерских и магазинов, которые фоггеры могли пропустить. Дождешься статуса хоть?

— Конечно, — я кивнул. — Уеду, только когда пойму, что все налажено. И спасибо тебе! Кстати, может, тебе уже мэром Вормсити стать?

— Ха, — усмехнулся Роберт. — Это мы тоже завтра на совете обсудим. Бесит уже это твое просветление, откуда узнал?

— Мерзлота нашептала, — я махнул рукой и пошел в свою комнату.

* * *

Утро выдалось каким-то суетливым. Несмотря на то, что все сидели по операторским в синхронизации, ощущение беготни сквозило со всех сторон.

Мета, вернувшись только на рассвете, уже собиралась обратно в синхронизацию. Близнецы за ней, как хвостики. Начиная от завтрака наперегонки, заканчивая спором, кто быстрее добежит до синхронизации.

Вирус носился за Кузей, чтобы сделать апгрейд систем и перенастроить алгоритмы оповещений и предупреждений об опасности. Чтобы они с Ган и Тенью могли свободней скакать по синхронизации между Дженериками и Ориджами.

Суматошная Эбби в своем Ориджинале металась между складом и мастерской, что-то искала и не могла это найти. А по ходу рычала на всех: от Николаича, на что-то потратившего лишний даркрон до Меты, которая угробила механоида. Всем досталось и мне в том числе, когда Эбби узнала, что я спалил визор.

— Мы еще поговорим, я сейчас только Мишутку нашего домой верну, и поговорим… — сказала она на прощание и, наконец, помчала к месту поломки.

Я только кивнул, приглушая громкость переговоров ополченцев, подключенные к инфопанели. Каждые пять минут на карте загорался новый маркер, где что-то происходило и тут же активировалась громкая связь переговоров со статусом. Удобно, но, учитывая количество, добавляло суеты.

Моя помощь не требовалась, у ополченцев все было под контролем. Поэтому мы вместе с чибзиком среди всей этой движухи пребывали чуть ли не в медитации. Я разглядывал в тач-панели диагностические данные по «Ассасину», пил кофе и поглаживал питомца, объевшегося и уснувшего прямо на столе.