Отмычка к ее жизни

— Ну что ты такое говоришь, Ларочка! — прочмокал Асташевский. — Я теперь вообще пью только пиво, а то уже замечаю проблемы со здоровьем.

— Еще бы Евгению перейти хотя бы на пиво, — принюхавшись, сказала Лариса, потому что Котов уже в середине дня был здорово под хмельком. — Ладно, вы тут репетируйте, а я, пожалуй, пойду пообедаю, не стану вам мешать.

— Как? — поразился Евгений. — Ты разве не хочешь сыграть Софью Марковну? Это же очень характерная роль!

— Сыграй ее сам, — посоветовала Лариса. — На крупного бизнесмена ты никак не тянешь. Стас, рада была тебя видеть, Леночке привет.

Она уже повернулась к двери, чтобы уйти, но Котов остановил ее возгласом:

— Лара, ты бы приготовила для нас обед на скорую руку, а? — Котов в этот момент являлся олицетворением самой простоты и наивности.

— Нет уж, дорогой, — решительно отмахнулась Лариса. — Об обедах для съемочной группы пускай спонсоры заботятся, а мне сейчас по делам пора.

— А что, Степаныча еще не отпустили? — поинтересовался Евгений. — Передай, что я берегу для него роль дачника-пенсионера. Или он может участвовать в массовках, но за гораздо меньшие деньги, разумеется.

— Ой, отстань от меня, в конце концов, со своими глупостями! — не выдержала Лариса и поспешно вышла из зала.

«Сумасшедший дом, — подумала она, проходя в кухню. — Только Степаныча в главной роли врача-психиатра и не хватает».

Вспомнив о Степаныче, Лариса подумала, что неплохо бы его навестить. Во-первых, поинтересоваться, как у него дела, во-вторых, подбодрить, сказав, что ей уже удалось выяснить. А заодно поинтересоваться, не вспомнил ли он чего-нибудь важного на досуге.

Быстро пообедав, Лариса, даже не заглядывая на «съемочную площадку», вышла из квартиры и поехала во Фрунзенский РОВД, предварительно позвонив подполковнику Карташову и попросив организовать ей свидание с Городовым. Когда она приехала на место, ее встретил молодой лейтенант и, удостоверившись, что она Лариса Викторовна Котова, провел за собой. Вскоре Лариса снова лицезрела Дмитрия Степановича через решетку. Вид у Городова был такой, словно он постарел лет на пятнадцать. К тому же лицо его приобрело какой-то зеленоватый оттенок.

— Что с тобой, Дмитрий Степаныч? — сочувственно спросила Лариса.

— Что, что, — проворчал тот. — Кормят всяким дерьмом, а у меня потом отравление! Главное, знают, что у меня больной кишечник, и кормят какими-то помоями! — завелся он.

— Ну что ж ты хотел, это тебе не ресторан «Чайка», — вздохнула Лариса. — А ты еще ругаешь нашу кухню!

— Смотря с чем сравнивать, — брызнул-таки ядом Степаныч, но тут же просяще посмотрел на Ларису. — Вы бы привезли мне чего-нибудь поесть, а, Лариса Викторовна? Из того, что я люблю? А то я же тут загнусь совсем! Второй день рвота мучает и понос зверский прошиб.

— Я уже привезла, — доставая большой полиэтиленовый пакет, успокоила его Лариса. — Оставлю лейтенанту, он тебе передаст. Здесь колбаса докторская, печенье, груши — они тебе сейчас в самый раз, кефир, курица отварная. Хлеб исключительно черный. Хотя тебе сейчас лучше от него отказаться.

— Вот спасибо, Лариса Викторовна, — обрадовался Дмитрий Степанович. — И еще, это… — он смутился.

— Что?

— Таблеток бы каких… Ну, это самое… от поноса.

— Понятно, — улыбнулась Лариса. — Я куплю и передам. Может, все-таки жене сказать, чтобы пришла навестила?

Степаныч помрачнел и задумался, почесывая голову.

— Ладно, пускай приходит, — наконец смилостивился он. — Скажите, чтобы сигарет принесла.

— Ты же не куришь! — изумилась Лариса.

— Закуришь тут… — буркнул Городов. — От такой жизни… Вы бы лучше, Лариса Викторовна, рассказали мне о своих успехах в расследовании. Или их пока нет?

— Ну почему же, — невозмутимо ответила Лариса. — Мне многое удалось выяснить.

И она подробно поведала Дмитрию Степановичу о результатах своей деятельности за эти дни. Городов внимательно слушал, повторяя «ага, ага, эх, ни фига себе» и периодически вставляя вопрос «Как это?» Наконец, когда Лариса закончила свой рассказ, он сложил губы и, подумав, протянул:

— Н-да-а-а… Все это, конечно, весьма интересно, только убийцу-то вы так и не нашли.

— Ничего, не все так быстро, — ободряюще ответила Лариса. — Сейчас начну отрабатывать еще одну версию. Ты, кстати, ничего нового о муже Марии не можешь сказать?

— А чего о нем говорить? — пожал плечами Степаныч. — Я с ним не так часто общался.

— А когда общался, то на какие темы?

— Ну, про жену свою говорил… — как-то смущенно проговорил Дмитрий Степанович в сторону.

— Небось, что она у тебя обезьяна старая и вообще стебанутая баба? — подсказала Лариса.

Городов промолчал.

— А он что в ответ?

— Ну, говорил, что, мол, чего тогда ты с ней живешь? Я ему — а ты чего со своей?

— А он что? — заинтересованно спросила Лариса.

— Да он отнекивался, говорил, мол, идти некуда… А один раз как-то сказал, что все-таки собирается уходить. Только жене пока не сказал, потому что она всегда якобы только вид делает, что его гонит, а попробуй он всерьез собраться, сразу во все колокола начнет трезвонить и его удерживать.

— Это когда было? — нетерпеливо спросила Лариса.