Отобрать для (у) князя, или Невеста из другого места (СИ)

Его светлость развернулся и ушел в дом. А я осталась стоять, пытаясь понять, что он имел ввиду. Выглядела, я видите ли, очаровательно! Ага, так очаровательно, что он угрожал меня сжечь! Я нахмурилась, искренне не понимая, что ему было нужно, к чему все эти фразы, вопросы и рассуждения. Ощущая, что мозг уже просто не способен к анализу, вздохнула и тоже поплелась в дом.

И вот только уютно устроилась, только забылась сном, как тут этот свист. Да что за напасть-то такая?! Сперва накрыла голову подушкой, стараясь заглушить звук, но это не помогло. Накрылась еще и одеялом с головой. Без толку. Резко села и открыла глаза.

— Хвала свету! — прямо напротив меня появилась бабуля-призрак. — Спишь так, будто не гостьей к лесорубам явилась, а сама весь день стволы валила!

— Это вы свистели? — шепотом поинтересовалась я и хмуро покосилась на спящую на соседней койке хозяйскую дочь.

— Я! Кто же еще?! — недовольно ответила старушонка. — Я тебя будила-будила. И сквозь летала, и над тобой кружила, и под койкой парила. А тебе все, как с гуся вода!

— А должно было быть по-другому? — хмыкнула я в ответ и снова повалилась на спину, опуская голову на подушку и натягивая одеяло по самый нос.

— Эй, чего опять улеглась, вставай! — засуетилась бабуля.

— Зачем? Ночь же… Князь только к вечеру завтра объявится, сам же сказал, что нам сутки надо у лесорубов провести, так что испытаний не будет… — бросила я, поворачиваясь на бок. — Дайте поспать, Христа ради, а!

— Потом поспишь! Из леса вернемся и поспишь! — рявкнула бабуська.

— Из леса? Серьезно? Не знаю, как вам, а мне в лес не надо! — зашипела на нее я.

— Мне надо, и срочно! — не унималась старая.

— Да на кой черт вам туда в ночи? — сквозь зубы прорычала я.

— Не твое дело! Просто вставай и неси кольцо в лес! — снова этот приказной безапелляционный выбешивающий тон.

— Ну раз не мое, то и несите свое кольцо сами! — фыркнула я и натянула одеяло на голову.

У самого моего уха опять зазвучал мерзкий свист. Вот же настырная! Заткнула уши пальцами, изобразила на лице блаженство, мол, не слышу, и продолжила лежать.

— Ладно, ладно, скажу! — заорала бабка. — На тот… Как там ты сказала? Черт, что Раньяр туда для чего-то потопал! Знать мне надо, зачем!

— Может мы просто утром у него самого и спросим, а? — без особой надежды на согласие, поинтересовалась я.

— Ты совсем что ль? Так он тебе и сказал! — закатила глаза мертвячка. — Пошли уже. А то не догоним! Уговор был, что ты мне будешь помогать!

— Не было такого, — буркнула я недовольно, выбираясь из кровати и натягивая платье. Ощутила, что чесаться теперь стало еще и полспины, не только плечо. Аллергия у меня что ли какая-то нарисовалась?

Из дома выскользнули мы тихо, как мышки, до леса тоже добрались быстро, без проблем: свет луны способствовал. А потом я просто брела вперед, вслед за полупрозрачной бабулькой, упорно продвигающейся по лесу и что-то беспрестанно бубнящей себе под нос. Где-то через полчаса я изрядно притомилась, спать хотелось до изнеможения, ноги слушались плохо.

— Погодите, я передохну, — сообщила старушке, присаживаясь на поваленный ствол. — В отличие от вас, я живая, между прочим! А живые устают, если вы не помните!

И тут я поняла, что разговариваю с темнотой. Бабулькиного легкого призрачного свечения нигде не было! Подпрыгнула я с бревна, как ужаленная. Я-то понятия не имела, где нахожусь, что еще хуже, крайне смутно представляла, как вернуться назад. Бросилась в ту сторону, куда, как мне казалось, направлялась раньше бабуля, стараясь огибать еловые ветви и не запнуться о корни деревьев, что выступали из земли.

Лес закончился неожиданно. Просто — раз! — и я оказалась на краю обрыва. С него мягкими наплывами стекал золотящийся в свете луны песок, плавно перетекающий в водную гладь. По поверхности огромного водоема, очень напоминавшего мне Байкал, плясали серебристые блики, на берег накатывали крошечные волны, которые облизывали и песок, и торчащие из него острые валуны. Я замерла, залюбовалась, забылась.

Вдруг справа раздался шелест, скрип, скрежет, грохот. Что-то стремительно надвигалось. Что-то мощное, огромное, смертоносное. Я бросила быстрый взгляд туда, откуда доносилась эта странная какофония. Необхватная ель, высокая, как та многоэтажка, которую мы ввели в эксплуатацию перед самым моим попаданием в больницу, падала, ломая более мелкие деревца, собственные ветви, снося все на своем пути, стремясь соприкоснуться с землей как раз в том месте, где стояла я. Всего мгновение я наблюдала это падение, какую-то долю секунды, но успела понять — мне конец! Я не успею убежать! Если меня не расплющит стволом, что в обхвате был метра три, то прибьет ветками, лишь немного уступавшими стволу своим диаметром. Сердце ушло в пятки, тело свело судорогой ужаса и пониманием неизбежности скорой кончины, и только разум вопил дурным голосом: «Ложись!» Как будто это могло как-то помочь…

Черная тень, как случайный мазок кистью, неровная и неправильная, мелькнула где-то справа. Сильный толчок, будто кто-то протаранил меня, специально убирая с пути падающего дерева.