Отойди от моей лошади. Рассказы

- Если захочешь, всё можно, - сказал Генка.

- А мы с Павкой, когда вырастем, станем ветеринарами, - повторил я.

- Один уже вырос, - сказал Генка, - худой, длинный и слабый, только всё равно коровьего доктора из него не получилось.

Это тоже была правда. От первого до последнего слова.

Я ещё ничего не рассказал о Павке. Павка был мой старший брат, он был старше меня на целых семь лет. Он собирался стать ветеринаром, закончил десять классов и подал заявление в ветеринарный институт. Он был - Генка не врал - длинный, худой и слабый, и в институт его не приняли. Он получил две тройки на экзаменах. Все мы очень расстроились и стали думать, что делать Павке дальше: то ли идти работать на завод, то ли в зоосад - сторожем или научным сотрудником, кем удастся.

Папа сказал, что на завод, - пусть парень потрудится своими руками и узнает жизнь.

Мама сказала - в зоосад, поближе к любимому делу.

Я колебался, склоняясь в то же время к тому, что сказала мама. Пока мы все думали, Павке пришла повестка, что его призывают в армию. И через некоторое время мы узнали, что Павка будет моряком. Не слесарем, не ветеринаром - а моряком.

Папа был доволен, хотя и говорил, что будет скучать. Мама плакала, расставаясь с Павкой, и говорила, что будет скучать, но чтобы Павка был всем примером во флоте. Я не плакал, глядя на худого, длинного и слабого моего брата Павку, я думал. Я думал, что вот уезжает Павка, будет у него другая жизнь, прощай дорогие животные, и белую мышку Веру, которая вчера чем-то захворала, я буду лечить один.

Павка уехал.

Я продолжал учиться в школе, ухаживать за больной мышкой Верой и готовить себя в ветеринары.

Прошло много времени, и вот однажды, в начале лета, утром, когда папа и мама были на работе, а я вколачивал гвоздь в новую клетку для белок, дверь отворилась - и вошёл длинный моряк с большим чемоданом в руке. У него были мускулистые руки и широкая грудь.

- Не может быть! - закричал я, а потом добавил: - Что вы хотели? Вам кого?

- Не валяй дурака, - сказал моряк, ставя чемодан на пол, - родного брата на «вы» называть.

- Не может быть! - закричал я от такой неожиданности. - Вы не мой брат, вы другой моряк, вы вообще другой человек, с сильными мускулами и широкой грудью! У моего брата не так!

Конечно же, я узнал его, это я так кричал, от восхищения. Все звери зашевелились и запели, потому что они тоже узнали его. Черепаха Лиза - та прямо бежала к нему навстречу.

- Здоро?во, - сказал моряк и поцеловал меня. - Ну, как дела? Новая клетка? А как зверюшки живут? Я в отпуск приехал.

- Ой, Павка, - сказал я, - какой же ты стал замечательный парень!

- Ну-ну, ладно, - сказал Павка, - пока старики на работе, пойдём гулять, побродим по городу, я соскучился.

И мы пошли. И Генка с нами пошёл. Он сидел во дворе и ничего не делал, так просто, стругал чего-то. От нашего дома на улице Чайковского до самого Невского я всё боялся, что Генка упадёт от удивления. Он всё смотрел на брата и никак не мог поверить. Павка сказал, что он давно не пил газированную воду, что он соскучился, и на каждом углу покупал себе стаканчик газированной воды. Потом мы втроём съели килограмм пломбира, и когда вышли, стояла уже такая жара, что мы решили покататься на лодке. Мы проплыли почти всю Фонтанку и очутились на Неве, поближе к морю, как сказал Павка. Никогда я ещё не плавал на лодке так быстро и красиво. Павка сидел на вёслах, болтал с нами о всякой всячине и грёб совсем без напряжения, будто и не замечал, что у него вёсла в руках.

- Замечательно быть моряком! - воскликнул я.

- Хочу во флот! - воскликнул Генка.

- Эх ты, - сказал мне Павка, - а сам-то мне всё время твердил: «Буду ветеринаром, животных лечить».

- «Эх ты»? Я - «эх ты»?! - обиделся я. - Это ты «эх» и Генка «эх», а я просто сказал, что замечательно быть моряком, просто сказал, и ничего такого, а ты - уже моряк и лечить не будешь!

Павка рассмеялся.

- Да здравствует морская жизнь! - закричал Генка, щупая Павкины мускулы. - Да здравствует голубой простор без конца и края! Да здравствуют тельняшки и походные песни! И сильным мускулам тоже - ур-ра! А кому охота иметь хилый вид и скучную жизнь, пусть лечит своих коз и мышей, пусть будет коровьим доктором, пусть…

- Но-но, малёк, - остановил его Павка. - Смени направление. Полегче насчёт коровьего доктора.

- Можешь не защищать меня, - продолжал я сердиться на Павку. - Не больно-то хотелось.

- Ты меня не понял, - сказал Павка задумчиво. - И зря ты меня «эх» назвал. Не думай, что я забыл, что хотел стать ветеринаром. Не забыл я. Вот отслужу на флоте…

- Павка, - сказал я.

- …и снова подам заявление в ветеринарный институт…

- Дорогой Павка! - обрадовался я.

- … и стану ветеринаром. Обязательно. Мне без этого никак. Так уж я решил… давно ещё…

- Ура! Ура! Ура! - закричал я.

Генка раскрыл рот и ничего не понял.

- А химии и физики я не боюсь, - сказал Павка. - Тогда мне по ним тройки поставили, а теперь будет по-другому. Первую буду учить изо всех сил, а вторую я и так уже назубок знаю. Ведь я не просто моряк, я моряк-радист.