Отомщенная душа

Берсерки. Недохалфлинги.

Уэйд держал этот свой нежданный и неуправляемый эксперимент взаперти, в самом глубоком углу подземелий, где они свободно уничтожали друг друга или умирали от голода. И он спустил их с цепи. На неё.

— Думаю, принцесса, мне чертовски не понравится оказаться с оторванной головой. А тебе? Вот и посмотрим.

Голос Уэйда прозвучал через интерком. Даже он, их извращённый создатель, страшился оказаться в той же комнате, что и Берсерк.

Когда хрюканье стало громче, инстинкты заставили Айден вскочить на ноги. Она стояла на блестящем столе, свет от него отражался достаточно ярко, чтобы ослепить кого-либо из них.

Первый Берсерк ударил по стальной столешнице тяжёлым кулаком, кожа на котором была изуродована, вероятно, другими, — белесая кость проглядывала у запястья. Рёв заполнил маленькую комнату.

Она улыбнулась, когда вибрация от звука уколола в позвоночник.

Не замечая, что снова начала двигаться, Айден пинала и ударяла ногой манекен перед ней, пока тот не свалился на маты.

Всё в прошлом.

Она забралась на него, всё ещё полностью отрешённая от реальности, и беспощадно избивала безжизненный предмет.

— Я убью тебя. Я, мать твою, прикончу каждого из вас!

Её голос с ненавистью звучал в голове.

Синие цветы свисали с арки, запутываясь в белых кружевах её платья. Смех. Поцелуй. Сильные пальцы переплетались с её собственными…

Айден отдёрнула кулак и сделала паузу, тяжело вздыхая, уставившись в пустоту. «Что происходит?» Гнев плавно перетёк в удивление.

«Воспоминания. Просто… воспоминания».

Волна чего-то незнакомого, успокаивающего, омыла её; она расслабила мышцы Айден и откатилась назад, как прилив, унося с собой часть её ярости.

«Что за чертовщина?»

Но её разум не показал больше ничего, кроме того, что она уже видела. Только намёк на мрачные образы из её прошлого.

«Нет. Нет, нет, нет».

Она жаждала вернуть обратно свою ярость. Картины, наводнившие её разум, были какими-то неправильными.

«Что за гребаные розовые сопли?»

Айден уронила кулаки и нагнулась вперёд, уперев руки в бёдра, глубоко вдыхая воздух.

Долбаные глупые, счастливые мысли прокрались в мозг.

Прижав кулаки к вискам, она зажмурилась, её тело напряглось, приготовившись к рыку. Но из распахнутого рта не вырвалось ни звука. Даже бейся она головой об стену — это не помогло бы выкинуть из нее всё, что она видела.

«Прочь».

Чувство, которые она давным-давно оставила в прошлом, пробудились ото сна, ввергнув её в состояние паники.

Гнев стал необходимостью. Механизмом выживания. Жизнерадостная хрень, типа цветов и смеха, не принадлежала её голове.

Айден рухнула в сидячее положение и оттянула сетчатый рукав. Бледные шрамы пересекали её предплечье. Татуировка, надпись тёмными чернилами на латыни, обвивала крошечное запястье. Рука коснулась кинжала на бедре, заколебавшись лишь на мгновение. Затем Айден вынула лезвие из ножен.

«Прошло слишком много времени. Только разок».

Ей было ненавистно, что эти не принадлежавшие ей воспоминания, словно иноземный захватчик, каким-то образом внедрились в голову, вытолкнув всю ярость одним ударом. Нож завис над узкой полоской незащищённой кожи, ожидающей своей отметки.

Рука под лезвием задрожала.

«Да пошло оно».

Безумие искушения уже начало просачиваться в её поры. Нож надрезал кожу, и Айден ощутила всплеск давно подавляемого облегчения, выпуская кровь вместе с кипящей внутри яростью.

«Не достаточно глубоко».

Небольшая капля превратилась в багряный ручеёк, который стекал по ладони. Заметив это, она направила его в центр.

Раздался стон. «Так хорошо».

Тело приветствовало это ощущение, словно дозу наркотика, оно было в восторге от этой боли.