Отпуск на войну

Они прошагали по лежащей на земле бетонной секции забора. Нос защекотал запах тлена. Когтистым зверьком в груди шевельнулась тревога. В поисках источника зловония Никита огляделся. Здание из бетонных плит без окон было все в пробоинах от снарядов и в отметинах от пуль. Рядом, у стены, почти целый экскаватор. Еще на территории стоял остов трактора, а в углу двора лежали какие-то бочки.

– Какой учитель? – спросил Шева.

– Ну, помнишь, флажок «колорадский» в машине привязал…

– Георгиевскую ленту! Я еще ему на левой ноге три пальца секатором оттяпал!

– Подумаешь, пальцы, – перевесил автомат на другое плечо боец. – Ему здесь и глаз выкололи!

– И где он сейчас?

– Так в яме той же и прикопали!

Никита слушал и не мог поверить. Неужели он не спит? Кто это говорит! Господи!

– Пошел! – неожиданно толкнул его в спину Шева.

– Вспомнил! – воскликнул Хитрук, на ходу заглядывая Никите в глаза. – Ты же у нас тоже учителей истреблять любишь!

Яма шириною в несколько метров и огромная куча песка располагались сразу за зернохранилищем. Казалось, загустевший воздух гудел завязшими в нем мухами. Смрад стоял такой, что Никита невольно задержал дыхание.

«Неужели конец? – Взгляд прилип к кромке круглого отверстия в земле. – Почему раньше не бежал?»

– Давай! – снова толкнул его Шева.

Никита сделал шаг. Он был убежден, что его ведут к «братской» могиле. Возможно, после того как его тело свалится вниз, ее, наконец, засыплют.

«Терять нечего, – принял он решение. – Главное, верить, что получится. Да, их теперь не двое, а трое, но вон как они расслабились. У караульного автомат небрежно болтается сбоку. Нужно сделать шаг назад, Шева по инерции налетит на меня, и я его свалю одним ударом. Даже если не выйдет хорошо двинуть, то выиграть пару секунд смогу. Постой! – вдруг осенило его. – Шеву можно просто столкнуть в яму! Хитрук идет дальше. Не успеет прыгнуть…»

Никита собрался претворить свой план в жизнь, как раздавшийся будто из-под земли голос заставил замешкаться:

– Люди, воды!

«Так это у них что-то вроде тюрьмы! Зиндан! Как я сразу не догадался!»

Они подошли к краю ямы.

– Прыгай! – раздался за спиной голос Хитрука.

– Куда! – ужаснулся кто-то снизу. – Он на голову упадет!

– Прыгай, говорю! – насупил брови стоящий сбоку Шева.

– Брось! – заволновался караульный и побежал за лежащей на куче песка лестницей.

Чем ниже спускался Никита, с трудом перебирая по жидким перекладинам руками, тем сильнее его наполнял ужас, смешанный с вселенской тоской. Уже на середине лестницы ему вдруг показалось, что в яме попросту нет воздуха, а все это шевелящее и стонущее внизу не иначе как обитатели преисподней.

«Вот попал», – подумал он, ступив на песчаное дно ямы.

Лестницу тут же потянули наверх, задев подбородок.

– Бывай, идейный! – крикнули сверху.

Никита огляделся.

На земле, прислонившись к стене спиной, по кругу сидели пятеро мужчин и женщина. Опухшие, похожие на грязные подушки лица, с нарисованными неумелой детской рукой глазами, носами и ртами, рваная грязная одежда, босые, покрытые струпьями ноги…

– Ты чей будешь? – просипел похожий на тень мужчина.

– Так, – развел руками Никита, – проходил мимо…

Кто-то тихо засмеялся, но тут же зашелся кашлем.

Никита шагнул на свободное место и вдруг ощутил под ступней что-то твердое. Интуитивно убрав ногу, он увидел торчащее из песка колено.

– Сейчас. – Сидевший рядом с женщиной мужчина встал на четвереньки и стал засыпать труп.

– У нас здесь кладбище, – пояснила женщина.

– Меня Никитой зовут, – представился он и зачем-то добавил: – Берестов.

– Я – Леонид, – сказал парень со сломанной переносицей и показал рукой на мужчину, сидевшего напротив: – Иван Иваныч. А это, – перевел он взгляд на женщину, – Настя.

– Я – Герман, – сказал похожий на тень мужчина, – а под нами Толоконников Василий Сергеевич, Николай Степанов и неизвестная женщина. Наступил ты на недавно усопшего Василия Тимофеевича.

– Это учитель, – вспомнил рассказ гвардейца Никита.

– Тоже из Новотроицкого?

– Нет, – размышляя, куда сесть, покачал головой Никита. – Просто слышал разговор.

– Вообще людей под нами больше, – принялся вводить в курс дела Леня, – многих еще до нас сюда бросили. Как кто-то умирает, они начинают сверху песок бросать…

– Что там наверху? – спросил мужчина-тень.

– В каком смысле?

– Кто наступает?

– Пока все сидят на своих позициях. – Никита, наконец, медленно сел. – А вы давно здесь?

– По-разному. – Иваныч стал протирать грязным пальцем гноившийся глаз. – Я неделю…

– Меня вчера сюда определили, – сказал Леня.

– А вы? – Никита посмотрел на женщину, походившую на скелет.

– Тебе-то что?

Никита задрал голову вверх. До кромки ямы около двух метров. Это внушало оптимизм, он знал, как в случае чего выбраться. Главное, чтобы снаружи никто за ямой не смотрел. Наверняка так оно и есть. Вонь такая, что караульный прячется за зданием с подветренной стороны.

– Я так понял, здесь не кормят, – отмахнувшись от гудевших вокруг головы мух, сказал он.

– Кинули вчера в обед одну тыкву, – подала голос Настя. – Даже корки съели.

– Воды не дают, – пожаловался Леня.