Отпуск на всю жизнь

Но только через пол-минуты лицо Сидяковой светлеет пониманием. Вернее, его проблесками. Туповатая она всё-таки.

Урок заканчивается, все убегают переодеваться. Я засовываю в сумку четыре комплекта газеты. Всё моё, никому не дам. А то знаю я, как берут почитать на минутку, которая вдруг превращается в бесконечность. И откуда я это знаю? Дана, отвали!

— Ну, как ты, Молчанова? Оживаешь? — подходит физкультурник.

— Вроде бы…

— Чувствуешь себя, как деревце, которое давно не поливали? — понимающе улыбается он.

— А вы откуда знаете?

— Я всю жизнь в спорте, Молчанова.

Мы выходим из спортзала, в коридоре к нам подклеивается Юля.

— Знаешь, что, Молчанова? У тебя молодой человек есть?

Я аж спотыкаюсь от неожиданности. Юля хихикает и тут же подобострастно меня сдаёт.

— Есть. Серёжка Горчаков из 9-го «А».

— Хорошо. Так вот, Молчанова, бери своего Серёжку и сходи с ним в кафе, кино. Просто погуляйте, — реакции физкультурник не дожидается, ускоряет шаг. Мы быстро отстаём.

— Тебя кто за язык тянет? — устало недовольничаю я.

— Ой, да ладно. Все это знают!

— Ага. Все знают. Кроме меня, — съязвить возможности не упускаю.

До конца размышляю, довольная собой и жизнью. Всё получилось! Мой план сработал. К чему все эти долгие и муторные расследования? Мы — не следственный отдел, чтобы этим заниматься. Против такого рода хитрецов существует один безотказный приём. Они обделывают свои дела в темноте, условно говоря. Никто ничего толком не знает. Кто там первый состав, кто второй. Для жюри все школьники на одно лицо, как китайцы. Те, кто знает и может распознать чужаков, не то, что не видели официальной заявки на турнир со списком, они даже не знают о её существовании. В большинстве своём. Школьники точно не знают. Подставные появляются только на соревнованиях. О них знает первый состав, но по понятным причинам помалкивают. И руководитель, который эту аферу затевает, по определению знает.

Но если открыто на весь свет показать, кто и под какими фамилиями играет, то увидят все! Фамилии-то настоящие! Одноклассники, родственники, учителя, никто не найдёт своих знакомых на фотографии. Хи-хи-хи, представляю, как кто-то не из самых сообразительных долго сверяется со списком, говоря: «Вот же она, дочь моя! В списке! Фамилия, имя, класс, всё совпадает». Потом решит позвонить в школу, выясняя, как могли перепутать фото его дочери с какой-то здоровенной мордой.

Вполне возможно, те, под чьими именами скрываются подставные, понятия об этом не имеют. Им предстоят объяснения с родителями. Потом родители начнут выяснять в школе. И пошла писать губерния! Уже пишет, нечто подобное сейчас и происходит.

И зачем расследования, детективные страсти, слежка, допросы? Просто залей всё ярким прожекторным светом публичной огласки. И всё. Крысы сами попрячутся. Моментально. Что и произошло на турнире. Кентаврихи незаметно и быстро испарились, вот они здесь и вот их нет. А первое место, ха-ха-ха, наше!

После уроков своей компанией из двух пар идём по стандартному маршруту. Поглядываю на Юлю, не могу вспомнить, что я хотела сделать. Что-то связанное с ней. Не, никак не соображу. Голова будто кашей набита. Юля щебечет за двоих.

— Даночка, ну, дай одну газетку! — опять пристаёт, а я жлобствую.

— Юль, сходи в лавку и купи.

— Там нету, разобрали всё, — хнычет подруга.

— Не дам. Ты возьмёшь, потом потеряешь, после выцыганишь ещё одну, так все и пропадут.

— Дана, ты ж одну специально для меня купила, я знаю…

— На! — кидаю ей газету, — Будешь должна.

— У-у-у, потрёпанную выбрала… — опять ноет!

— Какая тебе разница? Ты ж всё равно затрепешь или потеряешь.

— Не потеряю.

— Больше не дам, так и знай.

Затренькал мобильник. Незнакомый номер. Посомневавшись, отвечаю. Ого, Шацкий!

— Да, Анатоль Степаныч! Здравствуйте. Всё хорошо. Понятно. Ничего себе. И что теперь? До свидания.

— Шацкий звонил, — объясняю замолчавшим друзьям, — Супрунов исчез. По-быстрому уволился и куда-то уехал. Якобы по тяжёлым семейным обстоятельствам.

Сил нет, а то я бы долго хохотала. За меня ржут парни.

Когда мы расстались с Юлей и Мишей, проходим мимо… стоп! Вот оно! Я вспоминаю, что хотела сделать для Юли. Захожу внутрь, Серджио оставляю на улице строгим вопросом:

— Тебе что, обязательно надо посмотреть, какие интимные средства я покупаю?

Слегка краснеет и отстаёт.

В аптеке вдруг выясняется, что мне действительно нужна интимно-гигиенические принадлежности, плюс бинты, перекись водорода и много ещё чего. Кроме того, что я задумала приобрести изначально. За мной занимает очередь какая-то хмурая бабка, из тех, что вечно всем недовольны. Думала, будет склонять меня место уступить, и приготовилась её послать. Нет, помалкивает. Только зыркает исподлобья.

Получаю всё затребованное и перехожу к главному.

— А презервативы у вас какого размера? — в голосе моём под микроскопом не сыщешь смущения и тому подобных глупостей.

— Как и везде, — слегка улыбается молоденькая продавщица, — Первый — самый маленький, второй — средний, третий — самый большой. Вам какой?