Отпуск в Карасуне (СИ)

— Тоука, — честно ответила девушка. Отчасти потому, что без фамилии это относительно безопасно, отчасти — по причине медленно отказывающего служить разума.

— У тебя испарина, — заметил мужчина, делая шаг вперед, — тебе нехорошо?

Имей Тоука более устойчивое положение, она бы рассмеялась — громко и раскатисто. Но сейчас она только возмущенно фыркнула, мол, «Ещё бы мне было хорошо!», но промолчала.

— Мой вопрос, — напомнила она. Мужчина кивнул.

— Ты здесь потому, что представляешь угрозу для мирных жителей снаружи. Наша обязанность, как стражей порядка, изолировать тебя и уничтожить.

— И чего ж не уничтожили? — фыркнула девушка — она уже знала ответ.

— Мы пытались, — признал мужчина, не скрывая, — однако ни одно наше оружие, ни холодное, ни магическое, не смогло убить или даже ранить тебя. И что же нам делать? Может, подскажешь способ?

— Ты серьезно? Так я и сказала, — хмыкнула девушка.

— Ну, полагаю, угрожать тебе пытками бесполезно, — заключил пришедший, не меняя интонации, — Однако… кровь варуги все же повлияла на тебя.

— Чья кровь? — не поняла девушка, — Ва…руги?

Мужчина рассеянно кивнул и продолжил:

— Так как она не обратила тебя в варугу — ты не человек, — Тоука дернулась и замерла, — но она все же повлияла на тебя — значит, ты и не варуга. Кто же ты?

Тоука молчала. Всю жизнь она следовала истине: «Если кто из людей узнает, что ты гуль — ты уже мертв». Все её существо восставало, вопило: «Не отвечай!».

И она молчала.

========== Глава 3 ==========

Когда Тоука не вернулась и на второй день, Канеки понял — что-то всё же произошло. Иначе она бы отвечала на звонки, а если потеряла телефон — нашла бы способ сообщить.

Он решительно поднялся. Вариант обращения в полицию даже не рассматривался — если что-то всё же произошло, есть трупы, то виноватой выставят её с большей вероятностью. Да и привлекать внимание людей к гульим разборкам будет неправильно. «Нет, пока попробую найти её своими силами» — решил он.

Канеки вышел на улицу и стал методично обходить всех продавцов, показывая им её фотографию на своём телефоне. Многие качали головами, единицы тыкали пальцами в разные стороны. Полугуль чувствовал, как заканчивается терпение, а за ним тает надежда, что всё не настолько плохо, как показалось вначале.

На город медленно опускался вечер, когда Канеки подошел к мужчине, с лотка которого дурманяще пахла выпечка, чей хозяин, несмотря на темнеющее небо, не спешил уходить.

— Простите, — окликнул его полугуль, — Вы не видели эту девушку? Я её парень. Уже два дня не возвращается домой - я переживаю.

Мужчина пригляделся, подслеповато щуря глаза, к женскому лицу, изображенному на экране.

— Кажется, припоминаю её, — задумчиво кивнул он, — покупала у меня пару булочек, вот, дня два-три назад. Еще и дорогу у меня спрашивала. Нездешняя?

— Да, мы прилетели отдохнуть, — нетерпеливо кивнул Канеки, — Куда она пошла?

— Ох-ох, — вздохнул мужик вспоминая, — Пошла… Точно, в Квартал бедняков дорогу спрашивала. Помню, ещё отговаривал её, да ни в какую. Упрямая девчонка, — устало вздохнул он.

— Этого у неё не отнять, — улыбнулся Канеки.

Оглядел прилавок — хотелось поблагодарить мужчину, сдвинувшего его поиски с мертвой точки, — Продадите выпечку?

— Отчего ж не продать? — хохотнул мужчина, потянувшись за пакетом.

***

— Эй, Най!.. — в комнату заглянул Ёги. Заметив замершего у окна единственного обитателя комнаты, он осторожно позвал вновь, — Най, ты чего?

— Ей, наверное, одиноко и грустно, — пробормотал тот, вздыхая. Увидев удивлённый взгляд, он пояснил, — сидеть одной всё время.

— Кому? — не понял парень.

— Ну, той варуге. Может, её можно навестить?

— Най, она опасна. — непривычно серьёзно отозвался Ёги, — Да и Хирато вряд ли одобрит эту затею.

— Ёги, ну пожалуйста! Давай просто навестим её? Я не буду близко подходить, честно-честно! Пожалуйста!

Парень хотел отказать глупой просьбе, но, заглянув в большие умоляющие глаза полунидзи, вздохнул и сдался.

***

Тоука открыла глаза, потянулась до хруста в суставах, разгоняя дремоту, и встала. Она чувствовала себя не в пример лучше, хоть тело слушалось ещё не полностью, изредка напоминала о себе ломотой и слабостью исчезнувшая боль.

«Ещё сутки на полное восстановление — и сбегу», — решила девушка.

Эта мысль подняла ей настроение. Тоука привела себя в порядок, насколько позволяли обстоятельства: пригладила волосы, расчесала пряди пятерней, отдернула серую рубашку и поправила свободные, цвета мокрого асфальта, штаны, на которые сменилась её привычная одежда. «Будто и впрямь Кокурия», — вздохнула она. Все её вещи исчезли — больше всего она сожалела о телефоне с наушниками и маске. Размяла непослушное тело и начала повторять комбинации ударов, излюбленные и иные, специфические, которые успела подзабыть.

Торопиться было некуда.