Отпусти меня

– Да, – честно признаюсь, потому что, смотря в глаза Калинину, не могу лгать. Кажется, он читает все ответы в моих глазах.

– Если смело посмотреть страху в глаза, то он умрет. Все наши страхи в голове.

И я смотрю. Выдерживаю около минуты, прежде чем отвернуться. Мой страх не умер, поскольку мужчина рядом со мной, похоже, бессмертен.

– Не нужно меня бояться, Елизавета, – мое имя произносит как-то по-особенному, растягивая буквы. Мурашки по коже, но уже не колючие, а горячие. – У меня не так много времени, мой день расписан поминутно. Ты стоила мне встречи с китайцами, – он встаёт с места, дергает ворот пальто, поднимая его вверх. – Мы почти незнакомы, а я уже теряю деньги, – холодно усмехается, отчего мне становится еще неуютнее. – Вечером приглашаю тебя в театр.

А я опять утыкаюсь носом в цветы, зажмуривая глаза. Ну какой театр? О чем он говорит? Мне почему-то кажется, что этот дьявол хочет отобрать мою душу.

– Елизавета, – уже мягче произносит мое имя, обхватывает подбородок и поднимает голову, вынуждая смотреть ему в глаза. Его пальцы обжигают мне кожу, а глаза завораживают. – Это просто театр, просто приятный вечер, я хочу, чтобы ты мне его подарила.

Кусаю губы до боли, чтобы отрезветь и отказать Калинину. Он отпускает мой подбородок, берет за руку и подносит ее к своим губам. Меня словно простреливает током, когда его тёплые губы прикасаются к моей ладони.

Отпускает.

Уходит.

А я так и сижу в ступоре, не сказав ни слова.

***

– Вера, ну какой театр? Я совсем не знаю этого мужчину. Он старше меня, он… Он из другого мира. Я боюсь его, – говорю подруге, нервно моя посуду. Вера просто слушает, подперев рукой подбородок. – Зачем ему я? Уверена, рядом с ним вертятся женщины, с которыми я не сравнюсь. У меня денег нет даже на маникюр, я его сама делаю. Да на мне трусы за сто рублей, с рынка! Что его во мне привлекло?

– Ты ему показывала трусы? – наигранно ужасается Вера, прикрывая рот рукой. Смеется.

– Вера, мне не смешно.

– Прости. Не накручивай себя. Сходи в театр. Он же не в притон тебя приглашает. Может, это твой шанс.

– Да не хочу я никаких шансов. Я боюсь. Театр, а потом что? А если он начнет приставать? Я ведь даже пикнуть не смогу, – выключаю воду, вытираю руки и разворачиваюсь к подруге, облокачиваясь на тумбу.

– Дело не в этом. Не думаю, что этот мужчина – насильник. Ты всегда можешь сказать «нет». Дело в том, что ты считаешь себя недостойной его. А чем ты хуже? Достоинство людей не определяется деньгами. Тут все просто. Если отмести твой страх и комплексы, он тебе нравится как мужчина?

– Не знаю… – теряюсь. – Я не могу все это отмести. Ну не бывает так в жизни. Сказка про Золушку останется сказкой, в жизни все не так, да и Калинин не мой принц.

– Значит, все-таки нравится, – усмехается Вера. Она открывает ноутбук и что-то быстро печатает. – Ооо, вот он какой, Калинин Роман Константинович. Ну, что я могу сказать… – усмехается, щёлкая мышкой. – Не знаю, что ты нашла в нем страшного. Шикарный мужик. Я-то думала, там сальный толстопуз. А тут высокий, харизматичный, статный, а взгляд… Столько власти в нем и глубины, – Верка продолжает щёлкать мышкой, рассматривая фото Калинина.

– Хочешь с ним в театр? – бубню я. – Вот и иди, – даже не смотрю в монитор. На подоконнике стоят его цветы. Сама не замечаю, как постоянно их касаюсь и вдыхаю нежный запах. Если быть честной, мне никто и никогда не дарил таких букетов и руки не целовал. Только вспомню его прикосновения – внутри все сжимается. Очень необычное чувство. Новое. Страшно. Как заглянуть в глаза своему страху?

– Ты же знаешь, я потеряна для всех мужчин, – вздыхает подруга. Я знаю. Вере нравится Дима, она в нем растворена. И наш сосед далеко не дурак, он чувствует это. Но… кроме дружбы, ничего не может предложить.

– Да мне и надеть нечего. Я только опозорюсь, – зачем-то говорю я.

В дверь кто-то звонит. Подруга соскакивает с места и идет открывать. Вытираю со стола и посматриваю на настенные часы. Осталось два часа. Что я буду делать, когда он за мной заедет? Не хочу объяснять, почему нет. Потому что не смогу отказать, смотря Калинину в глаза. А внутри все клокочет от волнения.

Верка входит на кухню, ставит на кухонный диван два больших бумажных пакета и загадочно улыбается.

– Это что?

– Это к вопросу «нечего надеть».

– Что?

– Господин Калинин позаботился обо всем. Он прислал курьера с одеждой и обувью, – выдает Вера, посматривая на пакеты. – И судя по логотипу на пакете… – усмехается подруга. – Я даже боюсь узнать, сколько это стоит.

А я не понимаю, что это за логотип, поэтому даже не представляю стоимость всего этого. Зачем мне было интересоваться тем, чего у меня никогда не будет? Да и не понимаю я, как можно выкидывать такие деньги на тряпки. Верка говорит, это мещанское мышление…

– Пошли посмотрим, что там, – нетерпеливо просит подруга, не дожидается моего ответа, хватает пакеты и убегает в комнату. Иду за ней. Мамочки. И что теперь делать?

– Вер, может, не надо?