Отрава [СИ]

И только когда Каллен может спокойно вдохнуть, прижавшись лбом к каменной стене над плечом Павуса, он вдруг понимает, что от Дориана пахнет свежим потом и возбуждением. Что от него пахнет мускусом и пряностями. Чаем и теплом разожжённого камина.

Он слегка поворачивает голову и осторожно втягивает носом запах у самой запрокинутой шеи.

У Дориана запах животного, блуждающего по миру, но так и не нашедшего своего дома. Собирающего запахи чужих земель на себе, как записи в дневнике. Каллен глубоко вдыхает, прикрывая глаза, и понимает, что этому запаху он верит.

Поднимает голову и смотрит в лицо Павусу, который, каким бы невозможным это ни казалось, выглядит несколько смущённым. Если бы здесь горел свет, он бы, наверное, даже глаза отвёл. Сейчас же только облизывает пересохшие губы и пытается удержаться на ногах, когда Каллен отстраняется.

— Нам, — хрипло говорит Дориан, — наверное, теперь следует поговорить. Обо всём этом.

— Наверное, следует, — соглашается Каллен.

Почему-то у него совершенно нет никаких переживаний на счёт этого разговора. Почему-то его тянет улыбнуться, как идиоту, но он сдерживает себя в руках.

У одержимости запах сладкий и запретный. Стыдный и словно бы ускользающий. У одержимости запах плавной жестикуляции и крепкого травяного чая.

У одержимости запах Дориана Павуса. И, вполне возможно, это первый запах, который понравится капитану Каллену Резерфорду, который давно уже не капитан.