Отрави меня собой

– Ты меня поражаешь! – наигранно восхищенно всплеснула руками Кира и тут же превратилась в себя саму: – Серая масса на удивление догадлива. Быстро усекла, что к чему? Ушла с моей дороги! – почти приказала она.

Оля уже слушала вполуха. Ее привлек разговор между Артёмом и Серегой с Дэном. Их слова стали вторым ударом, окончательно растоптавшим ростки ее робкой надежды, что всё это дурной сон.

– Мы походу проиграли Вадику спор, – констатировал Добровольский.

– Да уж, – протянул Дэн. – Периферия долго держалась. Так сколько потратился?

– Спор? – одновременно переспросили девушки, а парни уже повернули головы в их сторону.

Кира оглядела Олю с ног до головы и презрительно скривила губы, озвучив свою мысль:

– Ну конечно, с тобой время провести можно только на спор. А уже ты размечталась о реальных отношениях?

– На спор, значит, да? – криво хмыкнула Оля, одна бровь ее задралась вверх, лицо стало каменным. И отчего она не удивлена? Ведь не раз убеждала себя в том, что общение с мажором – ошибка. Говорила себе – всё так и закончится. Ожидала чего-то такого. Правда, совсем оказалась не готова с обжигающей боли, от которой в агонии сжалась каждая клеточка ее организма. Голос Лаврова врезался в ее помутневшее сознание.

– Оля, не слушай! – твердо и уверенно сказал он. – Не было никакого спора!

– У твоих друзей иные сведения, – тусклым голосом отозвалась она. В груди страшно саднило.

А потом, неожиданно для себя, она сумела выпрямиться. Всё, что произошло, вполне закономерно. Мажорам было интересно, сколько же времени уйдет на оформление допуска к телу одной из серой массы, оказавшейся на первых порах несговорчивой.

– Дэн, Серега? – Лавр грозно сдвинул брови. – Напомните, о каком споре идет речь?

– И что на кону, уточни? – вставила Оля, враз заледенев сердцем.

– Дэн?! – зарычал Лавр. Его аж передернуло. Было невыносимо видеть Медведеву такой – чужой, холодной, неживой. Будто он вернулся на тот самый балкон, где Оля рассказывала ему о том дне, когда погибла часть ее самой. – Оля, не было спора, верь мне! – всё еще пытался убедить ее Артём.

– Да был спор, был, – кашлянув в кулак Дэн, после того так незаметно обменялся взглядами с Кирой.

Серега похабно ухмыльнулся и тут же согнулся пополам. И поскольку удар Лавра был поставлен четко, тяжело захрипел. Энергетика Лаврова стала тяжелой, прибивающей к земле, уничтожающей.

– На друзей?! На брата?! Из-за какой-то шалавы? – Дэн кинулся было на защиту товарища и отлетел на пару шагов назад, едва не опрокинувшись на спину.

– Она – не шалава! Пора бы это уже усвоить! – взревел Артём – зло, агрессивно, словно кто-то грязными руками трогал то, что было для него священно. Лицо его исказилось от страшной му́ки.

Кира, увидев, как из носа Дэна хлынула кровавая жижа, завизжала.

– Это ты виновата! Ты! – ткнула она пальцем с длинным красным ноготком в Ольгу. – Всё из-за тебя, дрянь!

Парни двинулись на Лавра, сжимая кулаки. Окружающие испуганно разбегались в стороны, иные в предвкушении зрелища приготовили свои гаджеты. Оля на миг зажмурилась и пошатнулась. Безрассудно встала между мажорами, грудные клетки коих бурно вздымались, глаза налились кровью. Особенно жутко ей стало, когда она увидела неистовую неуправляемую ярость Лаврова. Еще секунда – и он мог сорваться. Только мордобоя не хватало!

– Хватит! – резко сказала она. – Спор – не спор, уже не важно. – И обратилась к Артёму: – А тебе я скажу, что наше общение изначально оказалось ошибкой. Но сегодня, сейчас всё встало на свои места.

– Что тебе сказала Кира? – рыкнул Артём.

– Не имеет значения, – качнула головой Ольга.

– Не делай поспешных выводов, Оля, прошу! – говорил Артём, пытаясь перехватить ее взгляд.

– Она сделала правильные выводы, – ехидно вставила свое словцо Кира.

– И завтра, мы все сделаем вид, что не знаем друг друга, – продолжила Оля, с трудом заставляя себя вообще говорить.

Артём тряхнул головой и попытался ухватить ее за руку, но девушка ловко увернулась.

– Подожди. Ты ведь не поверила в этот бред про спор?!

– Это не важно. Мне глаза открыли, спасибо. Я вернулась в реальность, – мертвым голосом отозвалась она и резко развернулась.

– Оля, стой! – громогласно гаркнул Лавр.

А потом, наплевав, как воспримут эти люди ее поведение, побежала… Потому что боялась – Лавров убедит ее, и она поверит. И, наверняка, станет посмешищем.

– Браво! – хлопнула в ладоши Кира.

– Довольна? – с тихой угрозой спросил Лавр, до скрипа стиснув челюсть.

– Даже не представляешь, как, Лавруша, – она погладила его по щеке. – Вернись к нам, милый.

– Рано радуешься, – грозно цыкнул он, развернулся и быстро зашагал к машине, оставив бывших уже товарищей слегка помятыми и ошеломленными.

Артём Лавров не помнил, как добрался до ее дома. Равно, как и не помнил, сколько выкурил сигарет. Почему-то дрожали руки. Ждал Медведеву очень долго. Звонить Вере Павловне не стал, не желая пугать ее. Чувствовал, что Ольга так быстро не вернётся домой. И готов был ждать ее до утра, если понабиться.