Отравленное яблоко (СИ)

Они подошли к ограждению на краю крыши. Эл сложил руки на перила, опустил на них подбородок и задумчиво уставился на просыпающийся город.

Было в этой тишине что-то завораживающее. Только они двое, шепот ветра и золотые блики от солнца на их лицах.

— Мне нравится Япония, — сказал Эл, обращаясь, скорее, к самому себе.

— А? Ах, да. Ты… вырос в Британии, верно? В Англии?

Эл кивнул:

— Да. Винчестер.

— И как там?

Эл пожал плечами:

— Он сильно отличается от Японии. Там много дождей.

— Ты скучаешь по нему?

— Иногда.

Эл повернул голову, взглянув на Лайта, затем снова встал прямо. Лайт заметил, как Эл изменился. Изменил свое отношение к нему. Он больше не кидал на него подозрительных взглядов и не обдумывал каждый вопрос, чтобы попытаться отвертеться от ответа.

Эл доверял ему больше, чем когда-либо прежде.

«Если бы я был Кирой, то убить его сейчас не составило бы большого труда, пока он потерял свою бдительность…».

Лайт моргнул. Эти мысли появились в голове совершенно невольно. Он вздрогнул и быстро откинул эти мысли. Он не желал смерти Элу. Точно не желал!

Почему его мысли похожи на мысли Киры?

Лайт вздохнул и закрыл глаза.

— Лайт-кун? — послышался голос детектива. — С тобой все в порядке?

Лайт открыл глаза и улыбнулся:

— Да, все хорошо. Просто… любуюсь видом.

Эл склонил голову набок:

— Да, это потрясающе, — его черные глаза скользнули в сторону города, покрытого золотыми лучами. — Там, внизу, так много власти, Лайт-кун.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, так можно сказать о любом большом городе, — от очередного порыва ветра длинная челка закрыла его глаза и Лайт быстро протянул руку, убирая ее в сторону. — Общество держится на социальных слоях. Начиная от самого нижнего, кормушки, которыми питаются все остальные. Нижний слой пытается наскрести себе на жизнь, а те кто выше них, ходят по их головам. И так слой за слоем. Но есть те, которые с самого рождения оказываются в верхнем слое, богатые от рождения, купающиеся в деньгах родителей. А потом они вырастают и в их руках оказывается недюжинная власть, и эти жестокие избалованные дети помыкают всеми, кто ниже них… Взять любой пример, везде есть власть. Директор корпорации всегда будет презрительно относиться к безработному и чувствовать над ним власть, даже если он не его сотрудник. Ну или…

Эл затих, подняв руку, на которую был надет наручник:

— Твоя власть надо мной, — спокойно сказал Лайт. — Это все верно, но…

— К чему я это говорю? — спросил детектив и улыбка украсила бледные, бескровные губы. — Власть, она как наркотик, Лайт-кун. Возможно, сравнение директора корпорации и безработного было немного излишним, потому что безработный сам в этом виноват, но можно заменить его любым офисным планктоном. Этот директор, даже если сначала он и был справедливым, честным и добрым по отношению к своим сотрудникам, то вскоре он почувствует власть и его охватит алчность. Он забудет о своей человеческой сущности, о том, что перед Богом все равны, несмотря на социальное неравенство и должность.

Лайт кивнул. Он понимал, о чем тот говорит, но все еще не понимал, зачем.

Эл это понял, поскольку грустно улыбнулся:

— Ах, ты все еще не понял мою логику. Проще говоря, директор корпорации считает себя выше остальных. Из этого следует вывод, что власть портит людей, заставляя их терять самих себя, заставляя забыть, кем они были раньше.

— Ты говоришь… о Кире?

— Не только, но в целом да, я считаю, что Киру можно отнести к результатам подобных уравнений, — Эл снова посмотрел на Лайта. — Разве ты не согласен?

— Согласен. Кира возомнил себя Богом, — кивнул Лайт. — Несомненно.

— А учитывая то, что, опираясь на некоторые факты, полученные в результате расследования, а в особенности, что «власть Киры может передаваться от человека к человеку», как ты нам когда-то сказал, то это все может возыметь интересный эффект.

— Я когда-то тебе такое говорил?

— Не то, что бы сказал… Сначала я предполагал, что Кира, в нашем случае речь идет именно о первом Кире, был молод, полон юношеского максимализма. Поэтому я решил, что ему от силы двадцать лет. Далее, когда в игру вошел второй Кира, я сделал идентичный вывод, исходя из убийств. Не было какой-то определенной схемы, умирали только преступники, значит, ни первый, ни второй Кира не был заинтересован в устранении конкурентов, им управляло только обостренное чувство больной справедливости. Следовательно можно сделать вывод, что они молоды и не имеют отношения к коммерческим и финансовым сферами. У Киры в руках огромная власть и он не брезгует ею пользоваться, продолжая убивать и карать преступников.

Лайт кивнул:

— Звучит интересно, — он посмотрел на темноволосого детектива, — но это только догадки, у тебя совершенно нет доказательств.

— Может быть, но я уверен в своей теории. Несмотря на то, что убийства продолжаются и я пока ничего не могу с этим сделать, — Эл склонил голову. — Если бы Кира сузил круг своих жертв до определенной сферы, например, сферы бизнеса, то, несомненно, его было бы гораздо проще поймать.

— Почему ты так думаешь?