Отравленные корни (СИ)

Я медлю, прежде чем ответить. Рассказать правду или солгать? Не договорить? Путешествие в Гленж оставило свои следы. Раньше я постаралась бы умолчать, но теперь…

— Гадалка предсказала мне будущее. Потом появился темный, который был на месте нападения… Тогда, перед судом над Анджеем.

Если он так лезет в мою жизнь, должен знать все подробности дела. И, судя по реакции, боевик все понимает. Взгляд становится профессионально-цепким и пристальным.

— Что ему нужно?

— Передал мне ключ от квартиры.

— И все?

— Намекнул про долг…

Олеж плотно сжимает губы и оглядывает комнату. Он верит мне, и это важно. Значит, не зря я не стала врать, не зря было то путешествие. Доверие между нами, если и не стало крепким, то хотя бы появилось.

— Что ты хотела здесь найти?

— Что-нибудь, — перевожу взгляд на зеркало, к которому все еще протянута ладонь. — Подсказку. Послание.

— Оно может быть смертельным.

— Проверим?

Прежде, чем он успевает возразить, касаюсь пальцами холодной поверхности и отступаю на шаг. По зеркалу мгновенно пробегают мелкие трещины, и оно водопадом осколков осыпается на пол и растекается мерцающей лужицей, переливаясь сотнями отблесков. Еще через секунду из блестящей крошки, действительно напоминающей воду, образуется замысловатый узор. Отточенные зеркальные росчерки на темном фоне пола.

Опускаюсь на корточки, чтобы лучше рассмотреть детали. В магии всегда важны мелочи.

— Что это?

Маг подходит ближе и замирает рядом. Я ощущаю его присутствие слишком остро. Тепло, идущее от тела, запах табака, кожи, ветра… Краем глаза замечаю почти не запылившиеся ботинки. Неужели ехал на мобиле? Или же находился неподалеку? Вряд ли, на подошве не заметна земля, а по такой погоде сложно не испачкать обувь.

— Ведьминские чары.

Протягиваю руку к узору и пальцами обвожу контур, не касаясь рисунка. Стараюсь запомнить. Понять, как именно его изобразили и кто. Подобная магия всегда несет личный отпечаток. И будь у меня силы, я бы смогла понять, кто оставил послание. Но…

— Чувствуешь что-нибудь?

— Ничего, — в голосе Олежа слышится легкая досада. Да, именно за такие фокусы ведьм и не любят. Их магия вплетается в саму суть мироздания и крайне тяжело отделима от нее. — Тогда, во время нападения… Там находился не только темный. Кто-то из ведьм поставил паутинку на основной дороге, ведущей к месту происшествия. Я только чудом не влетел в нее.

Паутинка. Интересно. Значит, сумеречная пара действует заодно. Колдун и ведьма. Но кто? Коротко ударяю пальцами по узору, и он тут же пропадает, буквально впитываясь в пол. И все. Никаких следов, никаких последствий. Выпрямляюсь в полный рост и поворачиваюсь к мужчине.

— Паутинка потом тоже пропала, да?

Он напряженно кивает.

— Мы не знаем, кто ее оставил. Виттор выдал мне материалы по ведьмам — примеры узоров, плетений, куски рисунков. Он сказал искать личную подпись.

— Но ты так и не смог вспомнить…

— Да.

Неудивительно. Все истинные умеют прятать свою индивидуальность. Даже я за три с половиной года замужества не смогла узнать о них чего-то важного. Хотя, конечно, некоторые наблюдения имеются. Но их мало. Слишком мало, чтобы делать выводы. Сделать паутинку могла любая. Ферда, Чума, Шайен, Изабель… Четыре, если не считать жен князей, которые, используя чужую заготовку, также могли бы наплести что-то свое.

— Она хотела притормозить появление стражей. И твое… Выиграть время для колдуна. Пожелай убить — ты бы здесь не стоял.

Он хмурится, но кивает. Если верить гаданию, Королева Теней преследует свои цели, но почему-то мне не кажется, что ей нужны смерти. Слишком много осторожности. Уже кое-что…

— Что тебе сказала Раннавель-шэи-Иссор? — прерывает мои размышления боевик. В его голосе слышится волнение и тщательно спрятанный искренний интерес.

— Ничего особенного, — вглядываюсь в его лицо, пытаясь понять, почему он не приходил так долго. Что его удержало, если все видимые признаки говорят о том, что Олеж хочет быть здесь? Со мной… — По ее словам меня ждет перерыв. Кусочек спокойной жизни. Видимо, ближайшее время тебе не придется со мной нянчиться.

Шпилька срывается с губ сама собой. Выражение его лица не меняется, но в глазах мелькает странный огонек. Усмешка.

— И кто же сказал, что я с тобой нянчусь?

— Сопоставила некоторые факты. Марька кое-что рассказала.

Он не отвечает, и мы молчим. Внутри просыпается уснувшая злость. Он столько сделал для меня, даже примчался сюда, хотя не появлялся столько времени и наверняка по серьезным причинам. Ради чего? Даже самой себе мне сложно признаться, что я поддалась на провокацию темного отчасти, чтобы проверить — придет Олеж или нет. Проверила. И чего добилась?

— Зачем?

Вопрос звучит жестко. И маг вновь не хочет отвечать. Он отходит в сторону, обходит комнату, не касаясь мебели. Останавливается у окна, с которого сняли занавески. Смотрит на улицу. Молчит. Я наблюдаю за ним, ожидая ответ. Мне важно его получить. Необходимо. Но вместо этого, боевик заговаривает о другом:

— Я видел твоего сына.