Отравленный исток

Все разом укоризненно на него посмотрели. Вельдчонок примирительно поднял руки. Что ж, он прав. Приди к нему Млада, Ворон не растерялся бы — знать, свои наложницы успели ему наскучить все до единой. А столько незнакомых людей разом никогда здесь не появлялось. И Млада догадывалась, что все намёки при встрече просто-напросто развевали его скуку, он всегда отличался странным вкусом к забавам.

— Если ты внезапно придёшь, он поймёт, что дело тут нечисто, — стараясь вернуть разговор в нужное русло, проговорила она.

— Почему? Разве он не мог мне приглянуться?

Зорен только открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыбина. Ведана безжалостно встретила его поражённый взгляд, а Младе вдруг захотелось влепить ей пощёчину потяжелее. Не из-за обиды за жреца. А чтобы дурь из головы вылетела вся разом. И что же за тяга такая к самым поганым мужикам на свете?

— Не смотрите на меня так, — продолжила Ведана, цедя слова сквозь зубы. — Лучше бы Младе к нему пойти, но в кузне она будет нужнее.

Желание всыпать ей всё равно не угасло, хоть сестра рассуждала на редкость расчётливо и предусмотрительно. Но отчего-то Млада до конца ей не верила. Да и Зорену не полегчало. Уж как бледен был, а побелел ещё сильнее.

— У тебя есть такой отвар, чтобы свалить его?

Сестра кивнула, уверенно улыбнувшись.

Хальвдан с Роглом задумчиво разглядывали Ведану, словно впервые увидели. Уж от неё, всю дорогу тихой и покладистой, сложно было ожидать такого коварства. А Млада, оказывается, и не знала, на что та способна: уже успела позабыть её нрав за столько лет.

— Хорошо, — всё же согласилась она. — Ты попытаешься его усыпить. А мы пойдём к кузне. Может, в оружейной я найду и Призрак…

Ведана немедля удалилась, и оставалось только надеяться, что нежданная женская благосклонность притупит внимание Ворона и он не раскусит её сразу. Иначе только хуже может сделаться. Потому как кузня его считалась местом священным едва не больше, чем родовое капище, и бдил он её, будто сокровищницу. Ученикам даже заглядывать туда строго-настрого запрещалось, лишь те, кто выдержал испытания, достойны были зайти не в саму кузню, а в оружейную, что к ней примыкала.

Слуги шептались, что огонь в горне никогда не гаснет и поддерживает его некая сила, не принадлежащая Яви. Раньше Млада не задумывалась над этим — в конце-концов, какая разница, какие секреты хранит Мастер, если от них в пору обучения нет никакого проку? А вот теперь жалела, что в своё время не разузнала побольше.

Все вооружились, чем могли: возможно, со стражей столкнуться доведётся. Изредка встречая тихих и будто бы даже полупрозрачных служанок, спустились во двор, тихий и тёмный после заката. Прошли по густому саду, якобы прогуливаясь, а затем по вымощенной гладким булыжником тропке свернули в самую его чащу. Мелькнуло среди стволов освещённое несколькими факелами ристалище, где обычно тренировались ученики. Теперь там было пусто. Млада знала каждую песчинку на нём: уж сколько раз приходилось прикладываться к нему лицом, когда Мастер валял её на занятиях, как ему вздумается. Тело после такой науки ныло еще несколько дней кряду, так, что не было сил утром подняться с постели. Но приходилось.

Млада отвернулась, не желая вспоминать.

Кузня стояла на невысоком обрывистом берегу речушки, что спускалась где-то в невидимых отсюда далях с гор и устремлялась к морю, как и многие её сестры. И даже с тропинки было видно, как будто бы светятся жаром разведённого внутри огня её стены.

Стражников вокруг, на первый взгляд, не было. Но они имели обыкновение появляться внезапно, будто из воздуха, по первому приказу хозяина. Да и он сам мог защитить свои тайны лучше любого часового. И не сразу решить, что лучше: сразиться с его сторожами или попасть в руки к нему самому. Лишь бы Ведана уже успела справиться с Вороном. Как бы то ни было, а незваных гостей хотя бы пока никто не остановил.

Массивная дверь в кузню ожидаемо оказалась заперта. Окна — заволочены. Млада без надежды дёрнула ручку, а Зорен оттеснил её в сторону и медленно провёл по доскам ладонью. Дерево промялось, словно расплавленный воск. Жрец скривился, точно от боли. По его пальцам поползла чернота и щупальца тёмных прожилок — он отдёрнул руку.

— Она запечатана через проход в Забвении.

— Очень неожиданно, — едким тоном отозвался Хальвдан. — Ты лучше скажи, что делать с ней?

— Открыть её можно только оттуда. Правда, тот, кто её запер, тут же это почувствует. Но я попробую зайти.

Он невольно осмотрел свою руку, которая уже снова стала выглядеть, как обычно. Может, только кожа сморщилась сильней и заметней выступили на ней старческие пятна.

— У тебя не хватит сил, — возразил Рогл, подходя ближе. — Оно высосет из тебя жизнь быстрее, чем ты что-то успеешь сделать.

Млада молча наблюдала за их спором. Ей, правду сказать, было по-прежнему плевать на жизнь Зорена, хоть она по-своему к нему привыкла. И, казалось бы, он постоянно пытался поправить то, что натворил раньше. Так может, издохнуть в Забвении во благо других — это единственное искупление, что ему осталось?