Отравленный памятью

— Так, парни, — произносит он, наконец, пряча аппарат снова в карман. — Товарищ приехать не смог, но прислал номер гаража, в котором околачивает этот Никита.

Брэйн поворачивает ко мне лицо, и я вижу, как блестят его глаза.

— Тебе не кажется, что мы сейчас запросто можем вляпаться в какое-то дерьмо? — спрашивает он шёпотом, а я пожимаю плечами. — Это всё попахивает каким-то гнилым разводом.

Я не знаю, что ему ответить, потому что, по сути, они не должны ничем рисковать ради Кристины и моего желания защитить её от призраков прошлого. Она им никто, они для неё — чужие люди.

— Так, ребята, — произношу, легко поднимаясь на ноги. — Мне кажется, что вы зря тут толпитесь.

— В каком это, мать твою, смысле? — удивлённо вскидывает бровь Филин.

— В том смысле, что я не должен был вас заставлять ехать с собой. Вы не обязаны подставлять свои задницы из-за меня.

— Так, началось, — устало произносит Роджер, и сжимает двумя пальцами переносицу.

— Да, началось, — киваю. — Потому что Кристина права — это может быть опасно. Но ладно я — обещал её защитить, но вы-то никому ничем не обещали. Нам прошлого раза с Птичкиным маньяком-ухажёром проблем хватило, чуть не подохли все. Не надо сейчас рисковать.

— То есть ты предлагаешь нам взять и всем дружненько свалить на хер в закат? — спрашивает Брэйн. Он не поворачивается ко мне, а всё так же лежит, закинув руки за голову и, кажется, наслаждается ночным небом.

— Я просто не хочу, чтобы вам бошки поотрывали, если вдруг что. Я хочу, чтобы вы подумали, нужно ли вам это всё.

— Ага, значит то, что тебе голову открутят — нормально, а нам нельзя? — усмехается Роджер. — Нет уж. Тем более что я вас сюда приволок, поэтому назад не буду поворачивать.

Все замолкают, а Фил подходит ко мне, и, наклонив голову, шепчет в самое ухо:

— Арч, ты забыл, что за мной должок?

— Уймись, я с тебя долги не требую.

— Нет, ты не понимаешь, — продолжает Филин, и я чувствую, как он напряжён. — Ты всегда для меня готов был сделать всё. Поэтому сейчас ты так просто от меня не избавишься. Понял меня, надеюсь?

— Да.

— Вот и молодец, — ухмыляется и возвращается обратно к своему Фрэнку, в хромированных вставках на корпусе которого отражаются звёзды.

— Так, хватит сопли жевать, — говорит решительный Брэйн и поднимается. — Какой там номер гаража, Родж?

— Пятидесятый.

— Значит, пойдёмте потрошить его. Не знаю, как вы, а я так давно не разминался в честной драке, что, кажется, стал терять сноровку. Да прольётся кровь садистов и мучителей! — выкрикивает эти слова, словно боевой клич, и мы, улюлюкая и смеясь, сбегаем вниз с пригорка.

Придурки, не иначе.

Минут через пять мы на месте. Вокруг ночная тьма и ни единого фонаря. На вытоптанной тысячами шагов дорожке следы чьих-то прожитых моментов: окурки, упаковки из-под презервативов, в кустах валяются смятые гармошкой пластиковые пивные бутылки.

— Смотрите, тут не только пивом балуются, — шипит Брэйн, указывая куда-то в сторону, где примята чахлая трава и что-то белеет. — И там тоже, и там.

Фил удивлённо присвистывает, а я, приглядевшись, понимаю, что эти белые вспышки в ночной траве — шприцы.

— Злачное местечко, однако, — замечает Роджер, отшвыривая очередного остроконечного убийцу ногой в сторону.

Мы молчим и идём по дорожке, вдоль выстроившихся в две линии невзрачных грязно-серых коробок чьих-то гаражей. Не знаю, держит ли здесь хоть кто-то ещё свои автомобили, или всё ограничивается вздувшимися банками с прокисшими огурцами или мешками картошки в зимний период. Вокруг тишина, почти зловещая, будь я повпечатлительнее. Слева в кустах что-то мелькает, шуршит и чихает. Крыса, что ли? Интересно, крысы чихают?

— Вот, кажется, пришли, — произносит Брэйн, а его голос, грубый и хриплый, звучит оглушающе в тишине. — Вот пятидесятый гараж.

И правда, к каждой из коробок прибита небольшая жестяная табличка с порядковым номером. На некоторых, кроме этого значатся и контактные данные владельца. Но на нужном нам виднеется лишь криво написанные белой краской пятёрка и ноль.

Дверь на удивление открыта: ни замка, ни засова.

— Странно, конечно, — замечает Фил.

— Сбежал, наверное, — говорит Роджер, поглаживая бороду. На его лице застыло мрачное выражение, а меж рыжих бровей залегла глубокая складка.

Мне и самому как-то не по себе, потому что всё слишком просто, а так не бывает. В таких делах удача, обычно, не спешит улыбаться хорошим парням, вроде нас. В голове мелькает мысль: бросить всё это к чертям и уехать обратно, но я обещал, а слово своё привык держать.

— Надо зайти и посмотреть, что там внутри, — предлагаю, хотя это, наверное, самая тупая в моей жизни идея.

Но парни согласно кивают, и Брэйн распахивает дверь.

В гараже темень, хоть глаз коли, а в спёртом воздухе витает какой-то странный запах — так пахнет на скотобойне.

— Что это за вонь? — слышу голос Фила. — Чёрт, где этот грёбаный выключатель?

— Да уж, знатная вонища, — бурчит Брэйн. — Свинья у него тут сдохла, что ли? Не нравится мне всё это, хоть режьте.

Неожиданно комнату заливает лихорадочным светом — это Филин всё-таки нащупал заветный рычажок.