Отравленный памятью

— А вот и подвези. — Её ответ заставляет меня мысленно плясать джигу. — Потому что и правда, могу не успеть. Но ты там не сильно обольщайся, это всё потому, что не хочу, чтобы сын долго меня ждал.

— Запомни, — произношу, прежде чем перейти дорогу, где на парковке ждёт мой мотоцикл, — я обольстительный, но не обольщающийся.

Кристина секунду молчит и смотрит на меня, а потом начинает хохотать.

Ух ты, а у неё чертовски прекрасный смех.

17. Кристина

Я не понимаю, зачем согласилась. Кто меня умной назовёт после этого? У самой поджилки трясутся от одной мысли, что могу оказаться рядом с ним на расстоянии вытянутой руки, а тут вся из себя деловая такая, подвезти себя позволяю. Вот рухну в обморок прямо на мотоцикле, свалюсь с него на обочину и будет мне наука.

Ладно, будь что будет. Что я, в самом деле?

Ведь взрослая девочка и могу сама отвечать за свои слова и брать ответственность за поступки. Поэтому хватит паниковать и ёжиться по любому поводу. Ничего плохого он со мной не сделает, уверена. А, может быть, и жаль, что не сделает. 3

Нет, фу, пошлость какая-то.

— Чего замерла? — кричит Арчи с той стороны дороги, стоя возле своего мотоцикла и теребя ключи в руках. Оказывается, задумавшись, я так и не сдвинулась с места. — Ехать собираешься вообще или там стоять планируешь до второго пришествия? Кто-то, кажется, говорил, что торопится.

Вздыхаю и перебегаю дорогу, даже не глянув на светофор.

— Сдурела, да? — ухмыляется Арчи, когда я останавливаюсь рядом, переводя дыхание и прижав к себе злополучный пакет с плюшкой, которую купила для Женечки. — А если бы под машину попала? Я тебя с асфальта отскребать не намерен, и так дел по горло.

— Будто бы я на это сильно рассчитывала. — Изо всех сил изображаю полное безразличие, но в глубине души бушуют волны. — Едем или будем языками трепать?

О, какой дерзкой, оказывается, я бываю с перепуга.

— Садись! — произносит, залезая на мотоцикл и похлопывая ладонью в кожаных митенках по сидению позади себя. — Правильно ты заметила, нечего языками трепать. Ими куда приятнее кое-что другое делать.

Он издевается или это его нормальный стиль общения? И как на эти слова реагировать?

— Я уже говорила, что ты хам? — спрашиваю, глядя как наглая ухмылка расползается по его лицу. В зелёных глазах пляшут черти, а в моей душе творится самое настоящее светопреставление. Надо скорее уезжать отсюда и забыть, как Арчи выглядит, потому что не знаю, как долго выдержу. — Если нет, повторяю: ты хам. И прекрати всякие пошлости говорить.

— И почему мне совсем не обидно? — Широкая улыбка расцветает на его грубоватом лице.

— Потому что на правду не обижаются.

— И пошлости я не говорю обычно, это всё ты плохо на меня влияешь.

— Это ты извращенец, я ни в чём не виновата. — Весь этот разговор, хоть и смущает меня порядочно, тем не менее, забавляет.

— И то верно, — произносит Арчи, заводя мотор. — Говори лучше адрес, куда тебя везти. Я, конечно, не очень-то и таксист, но красивую девушку домой подвезти могу.

Красивую? Он что правда так считает? Или это обычная дежурная фраза? Наверное, если верить Соне, для такого кобеля как Арчи все девушки — красивы. Называю адрес и взбираюсь на мотоцикл.

— Надень, мне проблемы не нужны.

Принимаю из его рук увесистый большой шлем и натягиваю на голову. Закрепляю ремешки под подбородком, стараясь не обращать внимания на то, как пялится на меня Арчи, повернув голову назад. Он будто хочет что-то сказать, но не решается, а только лишь зелёные глаза блуждают по моему лицу, спускаются ниже, а светлые брови сходятся на переносице. Его что-то беспокоит, только никак не пойму, что именно.

— А теперь держись за меня крепче, а то ещё свалишься. Что потом с тобой делать? Из меня не слишком хорошая сестра милосердия получится.

— Хорошо, — киваю и аккуратно дотрагиваюсь до его боков. Даже сквозь ткань футболки чувствую, какая горячая у него кожа. Под пальцами перекатываются мышцы, и это рождает в моей голове странные мысли. Встряхиваю головой, чтобы отогнать их, потому что это лишнее.

— Смелее берись, что ты как маленькая? — хохочет Арчи, а мотоцикл набирает скорость. Буквально несколько секунд, и мы выезжаем со стоянки и мчим по направлению к моему дому.

Пока едем, ловлю себя на мысли, что мне отчаянно хочется встать в полный рост и, раскинув в стороны руки, наслаждаться ощущением полёта и диким восторгом, абсолютно детским, когда ветер будоражит что-то потаённое внутри, и нервы сжимаются в тугой комок где-то под ложечкой. Но я не могу так поступить, насколько бы отчаянно мне этого не хотелось, потому что мы совсем чужие люди, и Арчи просто не поймёт моего порыва. Да и на самом деле, ещё свалюсь.

Наверное, я первый и последний раз в жизни сижу на этом мотоцикле, и лишь несколько сантиметров разделяют нас с Арчи. Не успеваю остановить себя и, протянув руки вперед, сцепляю их замком на его широкой груди. Он такой тёплый, будто бы родной, но это самообман, в который позволяю себе верить вот эти вот несколько минут, что отделяют от моего дома. Но ведь я имею право на сказку, да?