Отражение мира

Гаснет свет незнакомых квартир,

Почему я не сплю по ночам…

СЛЕПОЙ ПОВОДЫРЬ

Мой слепой поводырь

Потерял свою трость,

И не трость, а клюка, да и только.

Был вчера у него,

Нынче он добрый гость

И смотреть на него было горько.

Он сказал: «Не жалей».

Не смотри так печально.

Я слышу

твою грусть и слезу,

Что напел соловей,

То-то часто ресницы колышет.

Проморгал пелену.

Взгляд стал чисто-кристальным.

Ком, что горло давил,

Раскололся на вдохе.

А старик говорил, говорил, говорил.

Добрый Хед, ты пришел не случайно.

* * *

Беспомощна, ранима, и тонка,

Свой аромат даруя нежно-пряный.

Помадой улыбается стакан

И слепок рук на нем такой же пьяный.

Нет сил в мгновенье руки опустить,

Объятья страстные разжать.

Ты муза ночи, без которой нить

Порвется. Звездами с шестого этажа

В сухих губах запутались слова,

И трепет рук волнения не прячет,

Так нерешительно, как будто вдруг,

Вспорхнув ресницами, ты плачешь,

Даруя красоту слезы, себя даруя.

Я,очарованный тобой, почти ревную

К звездам, к отражению зеркал.

Я столько лет тебя такую ждал.

И отпускаю. Дверь уже закрыта

Во избежание случайного визита.

* * *

Часто рельефы, заплывшие илом,

В лету уходят тончайшим лучом.

Сумрак мешка, продырявленный шилом,

Правду вскрывает холодным ключом.

Опера тонкой воды зазеркалья

Кругами нарезана, мелкой шугой.

Берег под нежно-вечерней вуалью

В тысячный раз познакомился с тьмой.

Родник по ступеням выходит из мрака,

Вещая о прошлом, далеком, ином…

Холодную воду лакает собака,

Вечность глотает, виляя хвостом.

***

Ты спишь одна, урывками, в полглаза,

А я бреду по улице пустой,

Ты снова плачешь, тушь с ресниц размазав,

А я бреду с попутчицей луной.

Прокуренный и чуть в хмельном угаре,

О чем-то думаю, а, в общем, ни о чем.

Мне друг сегодня что-то на гитаре

Играл, а я тебя вдруг ощутил плечом.

Как мало нужно, что б очнуться

От бытовых заезженных вещей:

Остаться дома и с утра проснуться

В объятиях единственной моей…

«Четвертый час… Явился! Где ты шлялся?»

(Разделся молча и упал на простынь.)

«Ты позвонить опять не догадался?»

О, Боже мой! Как всё порою просто.

И, на плечо мне голову склоня,

Ты шепчешь: «Извини, я сгоряча

Вдруг нашумела, но пойми меня–

Мне не уснуть без твоего плеча».

ДОУЧИЛСЯ

Знак ''больше'' стал похож на профиль рта,

А ''меньше'' как ответ на полувскрике,

И минус спит на саване листа

В печальном и серьезном лике.

В другом лице сияет плюса блеск,

В тригонометрии обличья,

Средь цифр и знаков, чистый текст,

Правдив до грани неприличья.

Читай, высчитывай и мни,

В знак равенства, кусая губы

И слово (стоматологу сродни)

Под корни, что в числителе, под зубы.

Умножая боль. Делимое с делителем равняя,

Так приблизительно плюс минус ноль,

За скобки из улыбки выгоняя.

И полоса сплошная через лоб

В печаль проинвертировала радость,

И триггер настроения другой,

Как элементы памяти – усталость.

«Делитель частоты», как образ, чист

При двух открытых симметрично душах,

Лавиной протекает через лист

Процесс. И диалог приятно слушать.

С усилием каскада чувств

И положительной обратной связью,

Сопротивление шунтирую и пусть

Усилие не размешают с грязью.

***

Снова ветреная глупость

Заиграла в голове,

Неоправданная скупость

Бьет дождями по траве.

Нет, увы, тепла и неги,

Будит соловей рассвет.

К солнцу тянутся побеги,

Только счастья нет и нет.

Я забыть пытался тщетно

Имена и голоса.

Кашель грома безответно

Прохрипел по небесам.

И, отчаянно пытаясь

В память чувства привести,

Я по-прежнему влюбляюсь,

Но любовь не донести.

Ни в душе, ни в сердце истин,

Только похоть и вранье.

Счастье мечется по жизни,

К сожаленью, не мое.

Ах, если б знать начало темноты,

Отнять его у яркого свеченья,

Стихи на слух отнять от немоты,

И разум в чувстве заточенья

Не отличим при свете дня,

Уже почти не осязаем.

Так ночь моя живет в огнях,

И мы теней не замечаем.

Цвета эмоциям вручаем,

И черное опять страшило.

На стенах запахи светила

Глупцы печалью величали,

Утыкав желтыми домами

Все города, поселки, веси.

Портрет под образок повесив,

Гордится красными делами,

Учили больше не молиться

На образа и только лица

И трижды, как аминь, учиться,

Учиться, мучиться, лечиться.

По свежему шагая снегу,

Найти свой цвет и точность истин

И к лету серую телегу

Окрасить в цвет весенних листьев.

***

Хромая, шкандыбает утро,

Луна хиляет впопыхах.

Она лабаетКама-сутру,

Мацая яйца на столбах.

Во всем прикидефраеря,

Майдан шмоная,

Ништяк тусуется заря,

Почти блатная.

Базарит ветер по уму,

Нишкен, браток, рамсы не в тему.

Маляву брось на Колыму,

Реши дилемму.

Пасти не впадлу мне зарю,

Хоть дождь стучит по беспределу,

Я с ней базары говорю,

По фене говорю, по делу.

* * *

Пока не высохло перо

И блеск чернил так осязаем,

И лучезарное тепло

В глазах твоих сияло раем,

Порой куда-то уходил

Так далеко в себя, до края,

И, пустоту осознавая,

Я края там не находил.

Нас по течению несло,

Тела о камни ударялись,

И дни летели, повторялись.

Ты помнишь? Что-то нас спасло.

А ты молчишь. Молчи, я знаю,

Я ту же боль в себе несу

И те же истины вкушаю.

Как почва утром пьет росу,

Мы пьем вино из общей чаши,

В нем мысли дерзкие слились.

Резным узором пальцы наши

На чаше той переплелись.

Пьянит вино, как сладкий мед,

Мы безвозвратно понимаем,

Нас эта чаша жадно пьет,

И крыльев нет, но мы летаем.