Отражение нарцисса (СИ)

— Да что ты так взъелся? — возмутилась Анжела. — Как будто я от тебя уходить собралась к нему.

— Очень надеюсь, что этого не произойдет.

— Ну, знаешь ли, ты уже перегибаешь палку.

— Я сомневался, стоит ли, но твоя реакция — отличный повод поехать к Альбьери и устроить ему разнос, — продолжал негодовать Лукас. — Где-то по городу ходит мой двойник, попадается на глаза моим близким и заставляет их чувствовать черт-те что.

— Да ладно, ты просто приревновал, — усмехнулась Анжела.

— А даже если и так. Я это я, Анжела, сорокалетний, с мелкими морщинами на лице и уже не идеальной фигурой, того юного Лукаса в кожанке с бас-гитарой давно нет на белом свете.

«И хорошо», — подумала Анжела, почувствовав легкий укол ревности к первой жене супруга, образ которой в последнее время отчего-то начал ее настойчиво преследовать.

— Зря мы заговорили об этом, — с недовольством пробормотала она.

— Прости меня, ты не виновата, — Лукас смягчился и провел рукой по ее лицу. — Это все чудовищные эксперименты Альбьери. Чувствую, нам придется нелегко.

— И ты меня извини, я просто не ожидала встретить его. Говорить — это одно, а увидеть вживую — совсем другое.

Они не заметили, как проехали мимо одиноко бредущего среди вечерних огней Рио человека в капюшоне. И он не обратил внимания на водителя за рулем промчавшейся машины. Он вообще был не способен увидеть хоть что-нибудь вокруг него.

========== Глава 17. Живое зеркало ==========

Лукас решительным шагом вошел в офис клиники Альбьери — он был настроен на крайне серьезный разговор с крестным. Эдна, увидев его, вытянулась по стойке смирно и приготовилась грудью защищать обожаемого супруга от возможных нападок.

— Лукас, чем могу помочь? — спросила она с ноткой воинственности в голосе.

— Эдна, я пришел поговорить с Альбьери, — Лукас стоял, засунув руки в карманы брюк.

— Альбьери нет, он на больничном!

— Н-но… — попыталась возразить Анита.

— Хорошо, я навещу его у вас дома, — мужчина развернулся по направлению к выходу.

— Лукас! — окликнула его Эдна, смягчив тон. — Не стоит его беспокоить, он нехорошо себя чувствует.

— Не надо, Эдна, — «больной» вышел из своего кабинета и сокрушенно взглянул на крестника. — Лукас, ты хотел поговорить со мной? Идем в мой кабинет.

— Эдна, что все это значит? — удивилась Анита, когда Лукас проследовал за доктором.

— Не хотела, чтобы Альбьери отвлекали от работы, — спрятав глаза, растерянно проговорила та.

Лукас уселся в кресле напротив крестного и приготовился начать тяжелый разговор.

— Лукас, хочешь что-нибудь? — приличия ради осведомился Альбьери. — Чай, кофе?

— Спасибо, Альбьери, не нужно. Я пришел потребовать объяснений.

— Продолжай, — ученый напряженно слушал его.

— Не так давно обнаружилось, что у меня есть двойник, по странному стечению обстоятельств являющийся сыном твоей бывшей пациентки и твоим крестником. Лично я его не встречал, но видел фотографию, а моя жена вчера столкнулась с ним на концерте и не могла прийти в себя весь вечер. Альбьери, что ты сделал?

Альбьери спустил медицинскую маску на подбородок и, зажмурившись, приложил пальцы ко лбу.

— Лукас, ты должен был догадаться.

— Допустим, я догадался. Но я хочу услышать правду от тебя. Что ты сделал? — повторил вопрос Лукас.

— Я создал твой клон, — не открывая глаз, проговорил доктор.

Лукас, ожидавший услышать такой ответ, тем не менее, привстал на месте, опершись руками на стол.

— Как? Когда? Зачем?

— Когда погиб Диогу.

— Я ушам своим не верю, — в ужасе прошептал Лукас.

— Не суди меня, Лукас. Скоро меня, похоже, осудит весь мир, — сказал Альбьери, решившись посмотреть ему в лицо. — Осуждать всегда легко, а ты поставь себя на мое место. Вспомни, какое горе мы все пережили, какая страшная случилась трагедия! У меня был шанс, шанс один из тысячи вернуть Диогу, неужели ты думаешь, что я не воспользовался бы им? А кто бы не воспользовался? Ты? Лукас, ты просто не обладаешь достаточными знаниями и технологиями, чтобы сотворить такое, но когда в твоих руках ключ от главной тайны жизни, как удержаться, скажи?! — эмоционально вопрошал ученый.

— Ты сумасшедший… Ты же совершенно безумный!

— Да, возможно! Возможно, я безумен, но безумство и гений — две стороны одной медали. Я сделал это, я дал возможность родиться тебе еще раз, и если бы мне не помешали, я смог бы воссоздать копию Диогу!

— Альбьери, ты хотя бы сам слышишь, что ты говоришь?! — Лукасу сложно было удержаться от перехода на крик. — Какая еще копия Диогу, какое второе рождение, да это же кощунство! Ты надругался над его памятью и сам того не понял!

— Ты ошибаешься!

— Альбьери, — Лукас едва не плакал, — что же ты натворил? Ты же уничтожил и меня, и Диогу.

— Почему ты так говоришь, Лукас? — недоумевал Альбьери.

— Потому что ты не спросил меня, хочу ли я рождаться заново? Хочу ли видеть живое напоминание о своей молодости, о той жизни, навсегда оставшейся в прошлом?

Альбьери только бессильно развел руками — ему нечем было возразить на эту тираду.

— Выходит, я теперь сам себе не принадлежу? Этот парень — кто он, что у него на уме? Я не хочу, чтобы люди, глядя на него, думали обо мне!