Отражение сакуры

Спросит завтра, решил он. Если б он тогда знал, что поговорить с Иваном Андреевичем больше не удастся!

А тогда Расул спокойно спустился к машине, положил одежду в багажник и пошёл пешком к своему дому. Он снимал маленькую студию километрах в полутора от дома шефа, бывшую комнату коммуналки, которую хозяева умудрились отгородить, провести воду, чтобы сделать в комнате небольшой санузел и кухонный уголок, и теперь сдавали за приличные деньги. Расул был не особо привередлив к бытовым условиям, его устраивали местоположение и возможность прогуляться пешком, шеф платил достаточно, чтобы он мог прокормить себя, маму с ребёнком в Узбекистане, да ещё и отложить удавалось некоторую сумму. Знал бы, что так всё обернётся, не стал бы вбухивать все накопления в реконструкцию и ремонт их ташкентского дома. Что уж теперь жалеть?! Во всяком случае, это был его последний спокойный вечер. Один из редких сухих дней поздней осени, пока температура ещё не опустилась ниже нуля и прогулка по ночной Москве доставляет особое удовольствие.

Наутро, позвонив в знакомую дверь апартаментов и не услышав в ответ ни звука, Расул похолодел. Шеф не отвечал на звонки, в офисе его не было, в загородном доме тоже. Он позвонил секретарю, попросив его, на всякий случай, проверить квартиру, но и туда Иван Андреевич не возвращался. Карина тоже не отвечала. Дверь надо было ломать, и Расул не сразу сообразил, что делать. В конце концов, он позвонил Бурому. Вообще-то его звали Бурхон Айдарович, он единственный из его старых друзей-боксёров уехал в Москву сразу после окончания института физкультуры, отказавшись от попытки сделать спортивную карьеру, а в Москве со временем попал в одну из структур МВД, даже дослужился до майора. Связь они поддерживали редко, но телефон сохранился, и Расул набрал его, попросив совета. Бурый как-то оперативно отправил к нему пару ребят, которые связались с охраной, проверили камеры и, обнаружив, что шеф здание не покидал, вызвали слесаря для вскрытия двери.

Шеф лежал в халате на полу, на ковре у панорамного окна. Осеннее солнце заливало комнату, подсвечивая его лицо, и казалось, что он просто спит, спокойно и глубоко. Расул присел, провел рукой по шее, нащупывая пульс, но сразу понял, что он мёртв, часа четыре, не меньше. Лицо было холодным и застывшим, как маска. Расулу не раз приходилось видеть такие лица, и он сразу всё понял. В квартире не было не следа присутствия женщин, вообще складывалось ощущение, что здесь давно никто не жил. Ни одежды, ни личных вещей, ни еды в холодильнике, ничего… Только вещи покойного: костюм, в котором он был вчера, сумка с ноутбуком и документами, даже кошелёк, который, судя по всему, никто не трогал. Куда же делась Карина? А вчерашняя гостья? Ощущение гостиничного номера, в который его шеф пришёл, чтобы умереть в одиночку.

Подъехала опергруппа для расследования, скорая, потом Бурый. Это была, честно говоря, совсем не его юрисдикция. Насколько знал Расул, Бурхан и его отделение в основном занимались расследованием экономических преступлений и мошеннических схем в СНГ и за рубежом, поэтому Расул был ему особо благодарен за помощь и поддержку. Потому что начались бесконечные допросы, расспросы, освидетельствования.

Первую неделю после смерти шефа Расул вспоминал как страшный сон.

Выяснилось, что за пару дней до смерти его начальник продал основную часть акций своей компании одному из своих конкурентов, но деньги ни на один из его официальных счетов не поступали. Они были переведены, по его просьбе, на счёт банка в Андорре, открытый на другого человека, но и на этом счету денег уже давно не было.

Версии с убийством, грабежом или шантажом тоже пока никак не подтверждались. Шеф умер от инфаркта, в четыре часа утра, в полном одиночестве и без всяких следов насилия. Камера в коридоре не работала, но камеры на парковке зафиксировали, что молодые женщины уехали гораздо раньше и в разное время. Блондинка укатила в час ночи, а Карина спустя минут сорок. В это время Иван Андреевич был ещё жив, даже позвонил своему секретарю с просьбой о переводе дополнительной суммы со счёта компании. Карина спокойно села в подаренную ей шефом белую «тойоту хайлендер», которая позже нашлась на парковке у квартиры её бывшего парня, а блондинку забрал тонированный черный «гелендваген». Их разыскивали для свидетельских показаний, пробивая по всем возможным базам и адресам, но женщины словно испарились. Версии строились разные, но ни одна не находила толкового подтверждения. Апартаменты Карины тоже оказались проданными ещё месяц назад.

В компании начались бедлам и делёжка оставшегося имущества. На Расула наседали все: милиция, директора и акционеры компании, родственники шефа, причём последние всерьёз начали угрожать ему, предполагая, что он знает больше, чем рассказал полиции. Они даже потребовали завести на него дело, хотя бы о краже картины, но доказать ничего не смогли, благо что из домашнего сейфа ничего не пропало, Расул его и пальцем не трогал, и картину, судя по камерам, шеф снял сам пару дней назад.