Отражение в тебе (СИ)

- Да кто тебя держит? У самого сил не осталось…- И всё-таки Матвей ничего не делал, только обнимал, не давая вырывающемуся Яру скатиться на траву. Только хуже делал! Яр с ужасом осознал, что активные ёрзанья на ногах брата отзываются внизу живота болезненным напряжением, отчего напрягся ещё сильнее.

- Хорошо,- Яр вдохнул, выдохнул, собираясь с духом. Положил руки Матвею на плечи.- Я согласен.

- Что?

- Я сказал, что согласен! Ты говорил, что хочешь меня? Отлично. Я не против.- Лицо полыхало от стыда и злобы. Он сидел на парне – родном брате! – более чем откровенно обняв коленями за талию, лицом к лицу, глаза в глаза – до отражения себя в расширенных зрачках друг друга… И Матвей не сидел красный, как рак! Матвей удобнее умостился между корнями, заставив Яра шипеть из-за наливающегося жаром паха.

- …Это твой подарок на день Рождения?

По позвоночнику вниз скользнул указательный палец, сминая тонкую ткань рубашки. Дошёл до поясницы, осторожно коснулся обнажившейся кожи. Яр сам притянул к себе Матвея, коснулся разгорячённым лбом его лба – вернувшийся из забытого детства жест.

- Это мой подарок на день Рождения,- согласился он.

Матвей коснулся губами пылающей щеки.

- Если ты думаешь, что я настолько благороден, чтобы сейчас с возмущением оттолкнуть тебя и заявить, что мне нужно твоё сердце, а не тело, то ты глубоко ошибаешься,- пальцы сжали подбородок, не разрешая отвести взгляд.- Мне нужно и то, и другое.

Блин, прокололся! Ну и чёрт с ним!

Яр злобно зашипел, когда рука от поясницы перекочевала к груди, отщёлкивая кнопки на рубашке. Клац, клац. Пальцы на подбородке разжались, большой очертил губы.

- Может, ты меня ещё и поцелуешь сам?- насмешливо предложил Матвей.

Яр закрыл глаза. Щеку прочертила слеза. Что-то в нём сломалось. Ещё с тех пор, как Матвей пришёл домой и предложил убежать. Тогда он впервые был счастлив, что связан с ним кровными узами. Потому что в таком случае Матвей никуда от него не денется, даже если однажды и захочет… как и Яр от него. Они связаны не клятвами и поступками – одной кровью, и об этом никогда не забыть: напоминание отражается в каждом зеркале, в каждом ручье…

Горячие обветренные губы поцеловали мокрую дорожку.

- Яр, посмотри на меня.- Матвей взял лицо в ладони.

Яр упрямо жмурился.

- Хочешь меня разжалобить?

Мотнул головой.

- Отлично, потому что всё равно не получится.

- Я и не пытался!

Может, он ещё хотел что-то сказать, Матвей не дал – нажал на затылок и прижался к губам. Яр судорожно дёрнулся – вторая ладонь скользнула под рубашку, огладила грудь, коснулась талии, притиснула к себе. Из груди словно выжали кислород.

- П-подожди,- он кое-как вывернул голову, глотнул воздуха.

Со злой насмешкой:

- Противно?

Так же зло и сконфужено:

- Мне дышать нечем… Что смешного?

Матвей прикусил губу, чтоб сдержать улыбку.

- Тогда сам меня поцелуй, чтоб не задыхался.

Яр хлопнул ресницами, нерешительно глянул в кошачьи глаза. В прошлый раз он тоже смотрел в расширенные зрачки. И вокруг были похожие шорохи и запахи. Тогда тоже было больно и страшно. Только тогда болело тело, а сейчас ныло внутри.

- Я жду.

Яр зажмурился и поцеловал.

- Разве так целуют? Смотри…

Обветренная кожа пощекотала губы, чужой язык осторожно коснулся нижней губы, очертил контур и скользнул внутрь. Яр вывернулся, закашлялся. А Матвей словно и не заметил – опустился губами к горлу, к зажившему укусу на плече, к ключицам, зарылся носом под распахнутую рубашку, прикусил тут же затвердевший сосок. Яр вцепился в его плечи, судорожно хватая ртом воздух. Сердце колотилось в рёбра, а Матвей ещё и жару поддал – приподнял его с себя, заставляя встать на колени, и принялся выцеловывать торс – рёбра, живот, пупок.

- Сдурел совсем, отпусти…

Зубы впились в молнию, руки прижали к себе дёрнувшегося Яра, прошлись по спине вниз, к ягодицам.

- Не целуй меня там!!!

- Яр, помнишь, я говорил, что люблю тебя?

- Такое забудешь?!

- Тогда почему ты остался?

- Что?

Пальцы щёлкнули пуговицу на ширинке, осторожно потянули джинсы с бёдер. Яр залился краской – теперь он весь как на ладони, мягкая ткань нижнего белья ничего не скрывает.

- Я не остался. Я убежал, если ты забыл.

- Ты мог позвонить этому своему Сергею, чтоб он тебя забрал. Не обязательно рассказывать всё, просто показать ссадины и сказать, что я тебя избил. Юристу большего повода не надо… Почему же ты остался?

Матвей прижался к паху, коснулся губами головки.

Глупо отвечать: «Потому что ты мой брат»,- когда желания в тебе совсем не братские, и мысли в голове вертятся далёкие от праведных. Яр отстранился, кое-как поднялся на негнущихся ногах, стянул одежду, склонился и сам поцеловал Матвея.

- С днём рождения,- упрямо дерзко выпалил он, пряча лицо на плече парня, чтоб тот не заметил полыхающих щёк.

Матвей усмехнулся, прочертил пальцем Яру спину, заставляя того ещё плотнее в него вжаться.

- Не бойся…

Ладони легли на ягодицы, сжали. Губы коснулись уха, сдув прядку, шепнули:

- Хочу, чтобы ты мне помогал.

Яр прикусил губу, нерешительно потянулся к футболке Матвея, кое-как стащил её негнущимися руками. В рот скользнули чужие пальцы, он послушно лизнул их.