Отражения

– Я так понимаю, мой дозор на сегодня окончен? – Феликс повернулся ко мне и проследил за мной, словно подозревал, что я не на диван сяду, а постараюсь убежать или устрою сцену. – Оставлю девицу в твоих надежных руках, – сказал он Антее. – И пойду, наконец, предамся праздности, раз молодость создана для веселья и развлечений. Хватит на сегодня дель Эйве, – добавил он с наигранной усталостью.

Он снова поцеловал Антею в щеку, которая она подставила.

– Тебя искать у себя или у Форжо? – спросила Антея.

– М, – Феликс задумчиво приложил палец к подбородку и посмотрел на потолок. – Все будет зависеть от того, есть ли у господина историографа предложения на вечер. В любом случае, я предупрежу камердинера, если куда-то уйду. Светские обязанности выматывают, леди Лидделл, – сказал он в мою сторону. – После них лучше расслабляться. Вы это быстро поймете. Спасибо за сегодняшний день, – Феликс приложил руку к груди и наклонил голову. – Вы доставили куда меньше хлопот, чем я предполагал. Надеюсь, вы и в дальнейшем будете так же благоразумны, Мари Лидделл. А, и еще, – он подошел ко мне со спины и наклонился ближе, провел пальцем по моей шее вверх, к затылку, задел мочку уха и коснулся обруча на волосах. – Оставьте венец себе. Я пришлю серьги, которые подходят к нему. Будем считать это вознаграждением добродетели.

Он усмехнулся, а я сидела с идеально прямой спиной и боялась дышать.

– Передайте от меня искренний и теплый привет леди Присцилле, – легкие шаги принца последовали к двери. – И лорду Парсивалю, тоже искренний, но не такой теплый. Пусть лично с ними мы не знакомы. Хорошего вечера леди Лидделл, – он сам приоткрыл дверь и обернулся к нам. – Увидимся, Антея.

– И вам хорошего вечера, мой принц, – Антея приподняла чашку с кофе, как обычно делают с шампанским, приветствуя кого-то. – Поцелуй Форжо от меня, если увидитесь.

– Обязательно.

Когда дверь за принцем захлопнулась, Антея повернулась ко мне.

– Он приставал к вам в коридоре? – прямо спросила она и сощурилась. – Ну же, кивните, если да, моргните. Я слишком хорошо знаю Феликса и его привычку испытывать людей на прочность, леди Лидделл, чтобы не догадаться, почему вы сидите так, словно проглотили стальную спицу.

Я сжала руки на коленях и кивнула, прикусив губу, чтобы не всхлипнуть.

Антея потянулась вперед, грациозно, так, что не задела ничего на подносе между нами, и ласково коснулась моих рук.

– Я сожалею, моя дорогая, – сказала она, кажется, искренне.

– Так это было испытание на прочность? Правда? – я подняла на ее взгляд.

Как бы дерзко я ни пыталась говорить, шмыганье носом испортило все.

Сочувствие на лице леди Альбской сменилось пониманием и хитростью.

– А вы думали, что, пожелай его высочество вас, он бы действовал грубой силой? – медленно сказала Антея. – Говорю же, леди Лидделл, я слишком хорошо его знаю. Это я однажды объяснила ему, что для того, чтобы что-то получить, лучше использовать ласку, а не насилие.

– Вот как?

Антея бесцеремонно провела пальцем по вышивке на моем рукаве:

– Феликс прикидывается пустым прожигателем жизни, но он умен и хитер, как сотня лисиц, – сказала она, очерчивая узор медленно, словно ее завораживал блеск золотых нитей на бархате. Я замерла, растерявшись. – Хочешь что-то спрятать – положи на видное место, ведь так? Он спрятал вашу маленькую тайну, как видите, и сделал это так блестяще, как только мог. М, – она остановилась там, где бархат обхватывал мое запястье. – Нашу общую маленькую тайну. Кофе, леди Лидделл?

Не дождавшись ответа, Антея поставила свою чашку на поднос – для того, чтобы налить кофе и мне, и себе.

– Вас не смущает, что нас не представили? – спросила она по ходу.

– Я видела вас в зале и слышала ваше имя, – ответила я. – А вам мое, как я поняла, известно.

– Все так, – Антея подхватила чашку и села вполоборота ко мне, поставив локоть на спинку кресла и подперев голову ладонью. – И вот мы с вами здесь, наедине, потому что мальчикам свойственно сбегать от ответственности в самый неподходящий момент. Предлагаю начать с начала.

Она поставила чашку на поднос и протянула мне руку:

– Леди Антея Альбская, придворная чародейка и советница Антуана Луиса Фердинанда по вопросам магии, внутренней политики и, скажем, отношений.

Рукав платья спускался чуть ниже локтя, и я видела запястье, обтянутое плотной перчаткой, и пару браслетов на нем. И кольцо – единственное, на мизинце, тонкий блестящий обод причудливой формы. Пламя камина чуть искажало все вокруг, бросая оранжевые всполохи и углубляя тени, но я получила шанс рассмотреть Антею вблизи: открытое, светлое лицо, высокие скулы, тонкая линия губ и большие, чуть раскосые глаза. Их оттенок было не разглядеть – глаза казались темными и чуть блестели в сумраке.

Я не могла угадать ее возраст с точностью, но юной Антея не была.

Она улыбалась – так же тепло, как Дар, но за этим теплом я не чувствовала острых клыков.

Я протянула руку в ответ.

– Леди Мари Лидделл, – сказала я, когда тонкие пальцы Антеи мягко, но уверенно сжали мои. – Жертва обстоятельств.

Улыбка на лице Антеи стала печальной.