Отражения

Вот к лорду Парсивалю, думала я, пока стояла перед королем, а Феликс что-то болтал, словно тянул время, вот к лорду Парсивалю я прониклась уважением и почти теплом. Я видела, что он делает, я жила в его доме, я говорила с ним, пусть и не много.

Короля страны, в которой мне предстояло жить, я видела впервые – он был не более, чем ожившим образом из книжки.

Феликс закончил говорить – и его отец посмотрел на меня и кивнул, легко махнул рукой, позволяя мне приступать.

Я опустилась на одно колено, нервно сглотнула и начала, к своей радости, не заикаясь.

Перечисление всех имен и титулов – я зазубрила все, ровно семь, и сейчас, глядя в пол, на королевские туфли с пряжками в виде дубовых листьев, осторожно загибала пальцы, считая про себя. После этого оставалось лишь поклясться в верности – стране и ее королю, призвав в свидетели Двенадцать богов.

Это оказалось куда проще, чем я думала, и куда быстрее.

Антуан Луис Фердинанд встал с трона и протянул мне руки в знак того, что клятва была принята.

Я пялилась на пуговицы королевского камзола, думая о том, золотые они или нет, и ждала, когда все закончится.

Пальцы короля коснулись моего подбородка, заставляя поднять голову и взгляд.

– Эта клятва скрепляется поцелуем, леди Лидделл, – сказал король тихо, так, чтобы слышали только те, кто стоял рядом. И добавил, увидев на моем лице удивление: – А вы не знали? Ну что же, будем считать, что ваша служба на благо моих интересов начинается с приятных сюрпризов.

Глаза у него и у Феликса были одного оттенка – цвета зимней реки, холодные, как полынья.

Губы, в отличие от глаз, теплые, сухие, а поцелуй – коротким, прикосновение к моим губам, символ, не более.

– Перед лицом Двенадцати, – сказал Антуан Луис Фердинанд громко, не отрывая взгляда от меня. – Я принимаю клятву этой юной леди и позволяю ей войти во двор и посещать Дворец-на-Острове в любое время, когда она захочет, – он сжал мои ладони в своих и снова добавил тише. – Очень приятно; и мне жаль, что ваша болезнь помешала вам веселиться этой зимой, леди Лидделл. Молодость создана для развлечений и веселья, не так ли? – он обернулся к Феликсу и, когда принц кивнул, обвел взглядом зал. – Оставьте болезни и заботы старикам, вот мое вам наставление.

Он отпустил мои руки лениво, словно не хотел этого делать, и прежде, чем вернуться на трон, сам наклонил голову и прижал правую ладонь к груди.

Феликс сделал мне знак – я поклонилась еще раз, замешкавшись самую малость. Король улыбнулся и махнул нам рукой, приглашая занять то место, которое мы занимали.

– Неплохо держались, Мари, – сказал Феликс, когда мы вернулись к подножию лестницы. – Как полагается напуганной родственнице из глуши, ослепленной сиянием королевского лика. Успокойтесь, – он сжал мою ладонь. – Потерпите еще четверть часа – и я угощу вас вином… или что вам там разрешает ваш патрон? Горячее молоко с пряностями?

– Воды будет достаточно, – ответила я.

И посмотрела туда, где еще пару минут стояли Антея и Кондор.

То ли морок стал сильнее, то ли, пока я разглядывала королевские пряжки и пуговицы, не в силах сосредоточиться на чем-то еще, волшебники сбежали.

***

Стоило королю покинуть зал, как толпа зашумела, зашевелилась. Кто-то сорвался с места, чтобы найти знакомых и продолжить разговор, кто-то беспомощно озирался, не в силах понять, что теперь делать. Зашелестели наряды, замельтешили перед моими глазами яркие цвета.

Рука Феликса почти до боли сжала мой локоть:

– Пойдемте, леди Лидделл, – сказал принц и потянул меня к выходу, к тому, который был за троном. – А то кто-то еще, кроме леди Мелиссы, решит предложить вам познакомиться поближе.

Гвардейцы безропотно пропустили нас.

– Куда вы ведете меня? – спросила я в еще одном темном коридоре с гобеленами.

– В ту комнату, где мы встретились, – ответила Феликс бесстрастно. – На сегодня ваша работа выполнена. Роль сыграна отлично, леди Лидделл, я доволен. Мой брат, думаю, тоже.

Я моргнула и тряхнула головой, пытаясь вспомнить, как на меня смотрел Дар, пока его отец держал меня за руки, и смотрел ли вообще. Если честно, я вообще умудрилась забыть, что он там, за правым плечом короля, как надежда и опора.

– Вассальные клятвы действительно скрепляются поцелуем? – спросила я.

– М-м, – протянул Феликс задумчиво. – Это зависит от воли того, кто принимает клятву, но по общему правилу – да. Поцелуй – жест доверительный, – он посмотрел на меня сверху вниз. – Ими не разбрасываются просто так. Об этом вас тоже не предупредили?

Я покачала головой:

– Лорд Парсиваль целовал меня в лоб.

– Ваша клятва ему отличается от той, которую вы дали моему отцу. Но… Вы не боитесь говорить со мной о поцелуях, леди Лидделл? – тон Феликса вдруг стал насмешливым. – В темном коридоре, где нет слуг и редко кто-то ходит?

– А я должна бояться? – ответила я в тон и посмотрела на него, скосив взгляд в сторону.

– Это было бы… благоразумно, дорогая.