«Отреченное знание». Изучение маргинальной религиозности в XX и начале XXI века. Историко-аналитическое исследование

Тенденция популяризации научных идей, широко распространенная в современной академической среде, особенно в Америке, приводит к специфической форме их выражения, подчас сильно уходящей от классического стиля научной работы. Темы текстов Крайпла (американские комиксы о супергероях[661], научно-фантастическая литература[662], сверхспособности человека[663] и т. п.) могут озадачить читателя, ищущего строгую научную концепцию западного эзотеризма. Не в меньшей степени этому способствует и стиль Крайпла: поэтичный, насыщенный образностью и не стремящийся к четким дефинициям строгого академизма; чего только стоит его постоянная самомифологизация. Так, в вышедшей недавно интеллектуальной биографии он пишет о себе: «…я — миф, ставший реальностью»[664], «…я — единственная художественная книга, которую я когда-либо напишу, и я написал ее здесь»[665]. Все это заставляет нас изменить структуру изложения материала и, прежде чем говорить о концепции американского религиоведа, рассмотреть стиль изложения его мысли и сформировавшие этот стиль влияния. В противном случае вряд ли удастся понятно и адекватно изложить взгляды Крайпла не только на западный эзотеризм, но и на судьбы религиоведения в целом.

Стиль мысли Джеффри Крайпла

Представляется, что самым удачным было бы обозначить составляющие, сформировавшие ткань текстов Крайпла, графически в форме уравнения и далее пояснить составляющие этого уравнения и его смысл.

Итак, в числителе мы имеем феноменологию религии, сложенную с психологией и тантризмом. Последовательно проясним значение этих составляющих.

Феноменология религии. Крайпл испытывает на себе значительное влияние классической феноменологии религии преимущественно через работы Мирчи Элиаде. Диссертацию он писал под руководством ученицы Элиаде Венди Донигер, которая и преподавала ему сравнительное религиоведение[666]. От Рудольфа Отто Крайпл заимствует идею религиозного опыта как основы религиозной жизни и антиредукционистскую религиоведческую установку. Он находит удачной мысль Отто о том, что не испытавший религиозного опыта может не понять религию[667]. Но, по Крайплу, радикализм мысли Отто нельзя счесть верным.

Мы, конечно, не можем позволить таким опытным данным определять или контролировать, тем более цензурировать и диктовать наши исследования, и мы не хотели бы выдвигать требование субъективных переживаний к исследователям в нашей сфере (в этом была ошибка Отто), но ничто из сказанного не требует, чтобы мы игнорировали или отрицали важные источники озарения, эстетического удовлетворения и, да, даже гнозиса[668].

Иными словами, ученый, не имеющий никакого религиозного опыта и даже исключающий таковой из своего исследования, может быть прекрасным религиоведом, но сможет ли он описать, что такое религия, сможет ли он полностью понять ее и рассказать о ней другим? Крайпл убежден, что нет.

Религиоведческая концепция Элиаде также воспринимается Крайплом с важной коррективой: Элиаде, по Крайплу, не считал, что трансцендентное — реально существующий источник религии; напротив, он утверждал, что категория сакрального — неотъемлемая часть человеческого сознания[669].

Все эти идеи находят выражение в трудах Крайпла; в особенности хорошо они проявились в его учебнике по сравнительному религиоведению. Эта книга, которая, с одной стороны, следует общей американской традиции религиоведческой компаративистики, сильно укорененной в классической феноменологии религии, с другой — предлагает иной взгляд на принципы сравнения религий. В начале этой работы Крайпл дает яркое определение предмету исследования:

Религии являются одними из самых красивых, сверхъестественных, фантастических, непонятных, возмутительных, умных, странных, сложных и значимых творений, которые создали люди в ответ… ну, мы на самом деле не знаем на что. «Сравнивая религии» — как раз об этих человеческих ответах, о которых мы кое-что знаем, на ту реальность святого (realm of the sacred), о которой мы знаем очень мало[670].