Отряд

– А наследник с женой и детьми? Они тоже должны были быть в Ливадии! – это уже спросил я.

– Эти сведения мне сообщил по телеграфу Юань Шикай. Про цесаревича Николая и его семью в телеграмме ничего не было. Я уже отдал через телеграф распоряжение на пост в Яньцзи, до которого ещё не дошёл отряд генерала Айгустова. В течение суток они должны будут разузнать все сведения по этой информации в Хуньчуне, захваченном вашими войсками, и сообщить мне. Думаю, эту новость будут обсуждать ваши офицеры и солдаты, – лицо дзяньдзюня, когда он произносил эти слова, было непроницаемым.

– Брюшной тиф – это очень серьёзно, Тимофей Васильевич? Вы со своим другом Бутягиным много общаетесь. Может, он что-нибудь рассказывал об этой болезни, – поинтересовался Павел Карлович.

– Ваше превосходительство, это «афинская чума», от которой умерло больше четверти жителей Афин, не помню в каком году до нашей эры. Из-за этого Эллада потеряла своё могущество. Сейчас смертность поменьше, но как таковых лекарств, дающих стопроцентное излечение, нет. А у великого князя Георгия со здоровьем и так большие проблемы. Будем надеяться, что врач государя и его семьи лейб-хирург Гирш в Ливадии. А ещё больше надеюсь, что там же лейб-медик Боткин Сергей Сергеевич, старший сын покойного Сергея Петровича Боткина, – ответил я, думая про себя, что с пенициллином Бутягина нам в Ливадию никак не поспеть.

– И чем же так хорош Сергей Сергеевич? – поинтересовался Ренненкампф.

– Четыре года назад он был избран профессором вновь учреждённой кафедры бактериологии и заразных болезней. Кроме того, в девяносто восьмом году назначен ординарным профессором академической терапевтической клиники, которой ранее руководил его отец. Если кто и сможет оказать грамотную и профессиональную помощь императору и его семье, так это только он.

– Всё настолько серьёзно, господин капитан? – не меняя выражения лица, поинтересовался Чан Шунь.

– Да, господин генерал-губернатор. Это очень серьезное заболевание с большим количеством смертных случаев. И этой болезни всё равно, кто перед ней, бедняк или император, – терзаемый нехорошими предчувствиями, произнёс я.

– Это всё, что я хотел вам сообщить. А теперь выпейте чаю. Поверьте, пара небольших чашек этого напитка позволят смирить ваши мысли, а душа вновь обретёт гармонию, – чуть улыбнувшись, произнёс Чан, беря в руки чашку с чаем и делая глоток.

Не знаю, обрел ли гармонию души мой деверь, но мы с генералом пришли в штаб отряда отнюдь не в спокойном состоянии.

«Смерть императора во время войны – это то, что меньше всего можно было бы сейчас пожелать для России. А если учесть, что в этой войне против Китая кроме Российской империи участвует ещё семь государств и очень скоро придётся делить результаты победы, то смерть Александра III – это полная ж… – мягче и не скажешь. Одно дело – император и его слова: “Пока русский царь удит рыбу, Европа может подождать”. И новый император Николай II. Здесь он несколько круче, чем в моём времени-пространстве. По воронам, кошкам и собакам не стреляет, но всё так же любит семью, и в её кругу проводит куда больше времени, чем занимаясь государственными делами. Вот и получается, что только несколько круче», – такие мысли крутились в голове, пока обедал вместе с другими офицерами штаба.

После обеда не выдержал, пошёл в лазарет, который ещё вчера расположился в городе. Нашёл Бутягина и попросил его прогуляться, чтобы поговорить без лишних ушей. С генералом Ренненкампфом решили, что пока не будем ни до кого доводить информацию о болезни императора и членов его семьи, но из-за сильного беспокойства мне захотелось получить более подробные сведения о брюшном тифе от специалиста.

Как оказалось, такая мысль пришла в голову не только мне. Не успели мы выйти с Павлом Васильевичем за пределы лазарета, как в воротах нас встретил адъютант Ренненкампфа корнет Савицкий, передавший доктору просьбу посетить Павла Карловича для беседы. Зашли к генералу вместе. В течение двадцати минут я вместе с генералом прослушал грамотную лекцию Бутягина о брюшном тифе, истории его исследования, эпидемиях, смертности, симптомах болезни, способах её лечения, а также о всеобщей безграмотности, включая представителей аристократии, из-за чего не соблюдаются простейшие санитарно-гигиенические правила, позволяющие избежать этого заболевания.

Поблагодарив доктора и отпустив его, меня Павел Карлович попросил остаться.

– Тимофей Васильевич, как вы думаете, генерал-губернатор Чан не врёт про заболевание государя императора? – задал вопрос Ренненкампф, едва за Бутягиным закрылась дверь.